Я долго рассматривал и изучал этот предмет и даже вспомнил, что в каком-то американском фильме видел, как герой, кажется полицейский, пользовался пеной для бритья из такого баллончика. Я подумал, что нечто подобное волны принесли и мне. Я нажал на пластмассовую пупочку палочкой – из баллончика пошла белая пена. Она лежала у меня на ладони… Я почувствовал очень вкусный запах, не парфюмерный, а именно вкусный, и не без страха лизнул. Так я впервые в жизни попробовал взбитые сливки. Это были самые вкусные взбитые сливки в моей жизни. На бесконечно далёком берегу, у гремящего прибоя, принесённые невесть откуда, неведомо с какого корабля. Никогда ни до, ни после я не ощущал мир таким бескрайним и таким манящим.

Отлично помню времена, когда сильно и постоянно слушал музыку. Знал составы любимых групп наизусть, помнил все альбомы… Я не понял тогда, почему приятели, не так страдающие меломанией, как я, перестали с удовольствием ходить ко мне в гости. Просто я приводил их и ставил им свои любимые песни, причём во время прослушивания сидел рядом, заглядывал в глаза и ещё пальчиком грозил: вот самый лучший момент или: вот это гитарное соло нельзя пропустить.

А потом я попал в гости к одному любителю джаза, и со мной было проделано то же, что я делал со своими друзьями, и я всё понял. Так что любимая мною музыка остаётся теперь при мне.

В 1990 году я слушал только довольно тяжёлую музыку, а попсу не слушал вовсе.

И вот группа студентов Кемеровского университета поехала в Таллин, тогда ещё советский. В этой группе были моя будущая жена и я. Я был тогда влюблён, но ещё не сокрушительно. Ездили мы зимой, погода была гадкая. Но – молодость, путешествие, любовь, студенчество…

В один из дней нас повезли на экскурсию на таллинскую телебашню. Ничем не особенная, она стоит недалеко от моря, и с неё открывается сильный вид. На большой высоте этой башни есть (или был) большой круглый обзорный зал ресторана, который к тому же медленно вращался вокруг башни, как вокруг оси.

Мы поднялись туда и удивились тому, что зал не вращается, но нам объяснили, что он включается только в 14.00, зато вид от этого хуже не становится. Нам ещё предложили всмотреться, пообещав, что мы увидим за заливом Финляндию. Мы всматривались, но ничего не увидели. Рядом со мной стояла моя будущая жена, под нами были воды залива с корабликами, за горизонтом – невидимая Финляндия… И вдруг наступило 14.00. Пол медленно двинулся под нашими ногами, началось вращение, и громко зазвучала песня, которую я с тех пор не просто люблю, а очень люблю.

За минуту до того, как она зазвучала, я не поверил бы, что мне может понравиться такая песня, для меня это была попса. Это была песня «Pet Shop Boys» «You are always on my mind». И горизонт медленно уходил куда-то вправо, и я ощущал себя внутри прекрасного музыкального видео.

А сколько таких историй! И сколько прекрасной музыки! Сколько сложных периодов в жизни совпадали с какими-то конкретными мелодиями и песнями. И есть люди, которых нет уже в живых, но с которыми связана какая-то музыка и о которых непременно вспоминаешь, когда она звучит.

…Когда-то я вернулся с воинской службы в состоянии сильной обиды. Но через какое-то время понял, что жить с обидой – всё равно что оставаться с незалеченной раной, то есть быть почти инвалидом. Я знаю многих моих ровесников, которые со своей обидой так и не справились. Многие эмигранты живут обидой. Я и спектакль «Как я съел собаку» делал с целью с обидой расстаться.