– Мы поженимся, Карленна, хочешь ты того или нет.

– Ты правда думаешь, что это поможет? – Принцесса выдавила из себя смех. – Нет. Папа приедет за мной и заберет домой, а твое королевство разнесет в щепки! Потому что я об этом попрошу. Ты лебезил перед ним, расхаживал передо мной, как петух. И теперь перед советниками строишь героя, коим не являешься. Ты ничтожество!

Злость и обида сжали горло, принцесса поняла, что больше не сможет произнести ни слова, и бросилась вон из зала. Мутная пелена застилала глаза, пока она неслась к двери – мимо кресел, мимо важных советников, чудом никого и ничего не задев. Захлопнув за собой дверь, девушка остановилась, чтобы перевести дыхание и прислушаться. Изумленную тишину в кабинете разбило роптание лордов. Карленна ринулась вперед, чтобы не слышать их голосов. Хотелось зажаться куда-нибудь, спрятаться, но в этой дрянной башне не было ни стула, ни кресла, ни хотя бы подоконника – сплошь закрытые двери кабинетов и непроницаемые стены из глухого камня. Девушка обессиленно опустилась на пол. Он был таким же холодным, как и ее разбитое сердце. Принцесса зарыдала. Ей надоело держать лицо. Надоело вести себя прилично, воспитанно, величественно.

Хлопнула дверь. Карленна решила, что за ней вышел Димир, и мысленно подготовила порцию оскорблений. Поднимаясь, она увидела в коридоре не короля, а принца. Девушка вытерла слезы рукавом, лицо осталось предательски опухшим. Ник осторожно приблизился к ней.

– Димир боится. – Принц прислонился спиной к стене и, не глядя на Карленну, вздохнул. – Ему страшно потерять трон, власть, королевство, поэтому он сделает что угодно, лишь бы этого избежать.

– Будь ты королем, отпустил бы меня?

Ник промолчал.

– Я хочу услышать правду, – настояла принцесса.

– Эта правда только сильнее расстроит тебя, – признался юноша.

Карленна вздохнула:

– Значит, не отпустил бы.

– Не отпустил, – тихо подтвердил принц. – Но я признаю, что это несправедливо.

– Мне-то что от твоего признания? – пробурчала Карленна, с изумлением ощутив, что ей действительно стало легче. В Нике она врага не видела.

Он пожал плечами и улыбнулся:

– Ну а ты сама отпустила бы?

На этот раз промолчала Карленна. Она догадывалась, что принцу на самом деле не нужен ответ: он пытался поддержать девушку. Пусть и говорил не самые приятные речи.

– Ты кажешься добрым. Странно, что папа о тебе не очень хорошо отзывался.

– Из-за чего? – полюбопытствовал принц.

– Сложно объяснить. Ему приснился какой-то неприятный сон, связанный с тобой.

– Сон?

Он выглядел удивленным. Дружелюбная улыбка исчезла с лица.

Карленна махнула рукой:

– Ладно, не будем об этом. Возвращайся к Совету. Тебя там ждут.

Остаток собрания Ник провел в задумчивости. Советники обсуждали письмо из Калледиона, предлагали пути нападения и отступления, но их речи едва просачивались сквозь кокон собственных мыслей. Вопросы жужжали в голове. Слова Карленны, возможно, не до конца понятные ей самой, взбудоражили Ника.

«Значит, Джеральд одержим теми же снами, что и я, – скорее подтвердил, чем спросил он. – Проклят Мертвой Королевой. Именно поэтому он – единственный, кто увидел меня во сне про Ритуал. Но кого он увидел у костра? Кого пытался увести?»

Принц опомнился, лишь когда сидевший по соседству советник со скрипом задвинул за собой кресло и протиснулся к выходу. Остальные лорды постепенно покидали кабинет. Король, вернувший себе самообладание, похлопал брата по плечу. Ник предпочел не обсуждать произошедшее, только вздохнул, поглядев на место, где прежде стояла Карленна. Прижав руку к боку, на котором едва заметно выпирала повязка, он отправился к ведьме.