В начале очной ставки допрашиваемым был задан вопрос об их взаимоотношениях, на который они ответили, что являются друзьями. Затем И. был поставлен сформулированный выше последний вопрос. И., не догадываясь, что Николай С. отрицает свое участие в нападении, заявил, что инициатором совершения преступления явился он сам и что во время нападения он был вооружен пистолетом, Владимир С. – револьвером, а Николай С. – штыком. С. был задан вопрос, подтверждает ли он показания И. Николай С. ответил, что полностью их подтверждает.

Как видим, в данном случае именно варьирование обстоятельствами и явилось способом решения конфликта, предметом которого был интерес следователя в знании о факте (событии неделимом) участия Николая С. в совершении преступления.

Однако обстоятельства, при которых совершен факт, также подлежат доказыванию и должны быть установлены с исчерпывающей полнотой, объективно и всесторонне… В этой связи интересы в знаниях о них в свою очередь могут выступать в качестве предмета следственного конфликта В сказанном нет противоречия, ибо в виде предмета конфликта интересы в знаниях об обстоятельствах (в узком смысле слова) могут рассматриваться, как правило, только на определенном этапе взаимодействия и при определенных условиях, именно лишь после того, как разрешен конфликт, связанный с фактом, или если сам факт как объективное явление, изменившее реальность, предметом конфликта не был.

Поэтому, думается, разрешение конфликтов в деятельности следователя происходит в направлении от овладения им знаниями об обстоятельствах (делимых событий) к знаниям о неделимых событиях (фактах) и от них – к обстоятельствам, выступающим при этом в качестве явлений неделимых. При этом надо иметь в виду неразрывную диалектическую связь между фактами и обстоятельствами. Без познания обстоятельств нельзя познать факты, без познания фактов – овладеть знаниями об обстоятельствах.

Таким образом, в предмет конфликтов в деятельности следователя полностью входят интересы следователя в знаниях о всех фактах и обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу (в том числе доказательственных, промежуточных фактах). Однако предмет конфликтов в деятельности следователя, как представляется, шире предмета, доказывания. Получить в результате разрешения конфликта знания о предмете доказывания еще недостаточно Необходимо, чтобы эти знания были получены из допустимых уголовно-процессуальным законом источников. Лишь тогда эти знания могут быть представлены на судебное рассмотрение и служат основой для их исследования и вынесения законного и обоснованного приговора. И в ряде случаев именно эта проблема, наряду с самим предметом доказывания, становится предметом конфликтов в деятельности следователя, требующим рационального и законного разрешения. В этой связи необходимо глубокое исследование ряда малоизученных в литературе вопросов, таких, как возможность использования следователем при разрешении конфликта информации, полученной из непроцессуальных источников, переход оперативно-розыскных действий непосредственно в следственные действия и т. п. (Рассмотрение этих вопросов, однако, выходит за рамки темы настоящего исследования.)

Достаточно распространена и ситуация, когда лицо, располагающее искомой следователем информацией (подозреваемый, потерпевший, свидетель), добровольно передает ее следователю, т. е. вооружает его знаниями для разрешения конфликта, но по тем или иным причинам препятствует облечению их в процессуальную форму, например, противится составлению протокола допроса или отказывается от его подписания. Чаще всего такие ситуации возникают, когда следователь не смог наладить устойчивого психологического контакта с допрашиваемым. Приведем пример из следственной практики.