Молодцы все-таки турки, право! (Не говорите только этого никому, а то места мне не дадут за туркофильство – это серьезно я говорю Вам.) <…>
Удивляюсь сербам, чего они медлят объявить войну! Как они не поймут, что самый большой риск их – это австрийское занятие. Ну – займут. Они и утихнут. Только и больше ничего. А если занять австрийцам не удастся вследствие изменившихся условий, то они могут ужасно много выиграть. Это я говорю, Вы знаете, не по особому сочувствию сербам и не по ненависти к Турции. А потому что, видевши, как в Турции идет все хуже и хуже, как все само собою рушится, я начинаю желать европейской войны.
Что-нибудь одно – или утвердить с некоторыми реформами власть Мурада V>6, или кончить все. А кончить все хорошо (т. е. в русском смысле) может скорее европейская война, даже не особенно победоносная для нас, чем эта язва конференций! Я понимаю и уважаю конференции вот в каком смысле: утвердить власть султана общими усилиями до тех пор, пока можно будет заменить ее властью нашей на Босфоре. А конференции для разрешения вопроса советом, т. е. для удаления турок и для замены их какой-нибудь международной мерзостью и на Босфоре – это ужасно! И тогда последняя надежда на историческую роль России погаснет; все перейдет в руки того среднего человека, того [нрзб.] европейца, которым, между прочим, был и несносный Jules Moulin!>7 <…>
Публикуется по автографу (ЦГАЛИ).
>1…Игнатьев… – русский посол в Константинополе гр. Н. П. Игнатьев.
>2…молодой князь Оболенский (сын декабриста) – Иван Евгеньевич Оболенский (1856–1880), сын декабриста Евгения Петровича Оболенского.
>3Николай Павлович — гр. Н. П. Игнатьев.
>4Ив. Ав-ч Иванов — неустановленное лицо, возможно, один из чиновников русского посольства в Константинополе.
>5Катерина Лепидовна — неустановленное лицо.
>6Мурад V (1840–1904) – турецкий султан, симпатизировавший европейскому просвещению и склонный к реформам. Свергнут 31 августа 1876 г.
>7Jules Moulin — неустановленное лицо.
58. К. А. Губастову
3 июля 1876 г., Кудиново
<…> Так как я уже имею благословение оптинских старцев возвратиться на время на Восток, то в случае отъезда Хитрова>1, хотя бы тучи и были густы на политическом горизонте, спешите прямо приступать (с помощью Ону и Нелидова>2, вероятно) к Ник<олаю> Павл<овичу>, чтобы назначили меня управлять Генер<альным> К<онсульст>вом>3. Вы понимаете, что если бы я прослужил до войны>4 хоть 2 месяца, то все-таки это очень выгодно, ибо и во время войны будет какой-нибудь оклад. Мне не нужно объяснять Вам, что Вы этим сделаете добро не мне одному, а и Марье Владимировне, например, которой ровно нечем будет существовать и в миру, и даже в монастыре, если я буду в 77 году без места. Потому что с будущего года оброк кончится, и имение будет давать только 400 рублей аренды, и надо в банк по крайней мере 300 % в год! Я не говорю уже о делах моих, которые чем дальше, тем больше шокируют мою совесть, ни о том, что и, кроме Марьи Владимировны, есть много ни в чем не повинных людей, которые имеют основания желать моей поправки для собственных выгод. Хотя бы старые дворовые, живущие на пенсии и которых нам нечем тогда будет содержать. Это очень больно! Литература все-таки вещь неверная, и необходимость ездить для нее в столицы требует заработка. <…>
Публикуется по автографу (ЦГАЛИ).
>1Хитров — М. А. Хитрово.
>2 Александр Иванович Нелидов