, – последнее имя он чуть ли не выплюнул. Словно говорил о чем-то гадком. – Мы не станем вас уничтожать. Ваше существование продолжится в той же форме, в какой оно есть сейчас.

– Пока что скверное предложение, – кажется, в голосе Улайона прозвучала насмешка.

– Отнюдь, ведь альтернатива куда хуже. Если граница будет уничтожена, вы выживете, но ослабните, и тогда Длани придут за вами. Мы уничтожим всех и подчиним себе всё. Но если вы согласитесь, то уцелеете. И в качестве поощрения перед тем, как установить новые порядки в этой вселенной, мы позволим вам устроить жатву. Пройтись по сотням миров и пожрать триллионы душ.

Ублюдок! После ужасов, которые устроят Князья, разумные с радостью примут Истинное Пламя, что принесет им мир и порядок.

От осознания этого у меня по спине пробежали мурашки.

– И в качестве ещё одного бонуса… – Несущий Свет бросил на меня насмешливый взгляд, словно говоря: «Вот так легко я могу обратить твоего сильного союзника во врага». – Как только покорение завершится, мы отдадим вам Сердце Истинной Тьмы.

Я попытался осмыслить услышанное и покрылся холодным потом.

По нашему плану и советам Николаса мы планировали заручиться поддержкой Князей Инферно. Перетянуть их на нашу сторону, заставить сражаться против общего врага, но никто и помыслить не мог, что Несущие попробуют провернуть тоже самое.

Улайон молчал, и из-за его отпугивающей внешности было сложно понять, о чем он сейчас думает. Понравилось ли ему предложение Длани? Согласится ли он?

Я пытался сохранять видимое спокойствие, но это было не так просто. Внутри бурлили тревога и злость на этих надменных ублюдков. И самое плохое – некому было меня поддержать и посоветовать что-то.

«Спокойствие, Максимилиан…» – сказал я сам себе, и неожиданно поймал себя на мысли, что внутренний голос похож на голос Эгоса. Но нет, это был не он, а я сам.

– Это весьма щедрое предложение, – осторожно высказался Улайон. – Но дать ответ прямо сейчас я не могу. Нам нужно посоветоваться перед тем, как вынести решение.

– Я думал, что ты можешь говорить за всех Князей.

– Могу. И тем не менее, это крайне спорное предложение. Вы предлагаете нам жалкую подачку. Просите, чтобы заключенные подняли бунт против тюремщиков для того, чтобы на их смену пришли другие тюремщики.

– И плюсом к этому Сердце Истинной Тьмы, – напомнил Аргодрим.

– У вас его нет! – я стукнул кулаком по столу, устав просто молча слушать. Нужно было вмешаться. – Сердца Истинной Тьмы, у вас его нет.

– Все верно, – не стал отрицать Аргодрим. – Но это ничего не меняет. Мы заполучим его, как только разберемся с вашим жалким сопротивлением, Дитя Пустоты. Вершительница судеб слишком долго защищала тебя, хотя я и не очень понимаю, почему. Не встань она на твою сторону, ты бы уже давно отправился в Пустоту.

Нуорр и Вечность молчали. Казалось, женщине было совершенно безразлично то, о чем именно мы говорим, и её больше интересовал собственный маникюр. Нуорр же, напротив, явно наслаждался нашим спором. На его губах то и дело появлялась хитрая зловещая улыбка.

Очень жуткий тип. По мне он внушал куда больший страх, чем гниющая гора жира…

– Говори, что хочешь, – сделал я глубокий вдох и продолжил практически спокойно. – Сердца Тьмы у вас нет, и обещать его сейчас – верх надменности. Все может измениться в один миг.

– Он прав, – совершенно внезапно поддержал меня Нуорр. – Обещать то, чего у вас ещё нет, мягко говоря, опрометчиво.

– Я считал, что ты сохраняешь нейтралитет, – отметил Аргодрим.

– Так и есть. Я лишь высказываю независимое мнение.