Я молчала. Не находила в себе сил, чтобы выдавить хотя бы одно крохотное слово. Ощущала лишь, что по щекам начинают катиться слезы.
– Ну что вы, Кэтрин… – Абель закусила губу и с жалостью в глазах нахмурилась. Хотела коснуться моей щеки рукой, чтобы утереть слезы, но в последний миг остановилась. – Любой из нас это сделал бы для вас. Все, кому пришлось уехать. Этот граф, он… настоящий зверь! Ему самое место в преисподней. Если бы я знала… Юдон после ужина пришел на кухню и…
Абель шмыгнула. Потрогала рукой набирающуюся воду и, как ей думалось, незаметно смахнула слезы.
– …и сообщил о том, что все отправились на консумацию. Мудак такой! Его никто из местных не любит, он совсем как его хозяин. Шавка, не иначе! Консумацию! Это подумать только, в наше-то время! Даже правители таким не занимаются… Я хотела прибежать, спасти, но…
Абель подняла на меня горящий ненавистью взгляд и коснулась своего запястья, на котором виднелся кровоподтек.
– Если бы ты пошла, тебя бы убили… – сухо, хрипло и как-то отстраненно произнесла я.
Внутри бушевали эмоции, но я никак не могла найти им выход. Хотелось бить посуду, мебель: нести хаос и разрушение в это и без того пропащее место, но сил хватало лишь на то, чтобы сидеть и смотреть, как набирается вода.
– Ну и пусть, – с жаром выплюнула Абель. – Возле трупа даже такая мразь не стала бы…
Служанка не закончила, лишь тяжело вздохнула.
– Вы поймите, Кэтрин. Каждый третий из тех, кто работал на ваших родителей, пожертвовал бы жизнью ради вашей семьи, если бы представился случай. Почти у любого из действительно приближенных слуг за плечами тяжелая история, справиться с которой помогли ваши отец или мать. Если ради чего-то и стоит жертвовать жизнью, так ради людей, которые в действительно сложной ситуации протянули руку помощи.
Абель выглядела иначе. Но я все еще помнила, что иной стала только я.
Иногда слишком страшно открывать глаза и видеть мир таким, какой он есть. Иногда слишком страшны трагедии, после которых это происходит. Иногда им нет конца, они тянутся бесконечной вереницей.
Но.
– Абель. Я в сложной ситуации. Действительно сложной. И ты протянула мне руку помощи.
Служанка, а может, теперь и единственные близкий мне человек, мягко, но грустно улыбнулась.
– Раздобыть яд? – тихо спросила она.
– Мы сделаем иначе, – я ощутила отголоски решимости где-то в самых потаенных закромах сознания. – Хуже. Многим хуже.
Глава 4
Прошел год
«Дорогая Кэтрин из прошлого,
ты никогда не получишь этого письма, потому что тебе пишет Кэтрин из будущего. Но если бы могла прочитать, я бы очень хотела тебе сказать, что ты со всем справишься.
Не сразу, будет по-настоящему тяжело.
Особенно скрывать торжество всякий раз, когда будешь видеть самое ненавистное для тебя лицо, ведь твой план претворяется в жизнь. А он об этом и не догадывается.
Помни, что, даже если кажется, что ты осталась совсем одна, это не так. Рядом с тобой всегда будут люди, и лишь от тебя зависит – встанут они на твою сторону или на противоположную.
Да и в целом, знаешь… Все зависит только от тебя. Всегда и во всем. Знай, что в будущем ты будешь в силах с этим смириться и принять.
С любовью,
повзрослевшая Кэтрин Луиза Легран».
Я бросила плотный лист бумаги в огонь, языки пламени тут же сожрали податливую бумагу. Сухо улыбнулась.
– А могла бы уже роман написать! – весело подшутила Абель, заправляя постель.
– Зачем, когда заранее знаешь концовку? – подмигнула я.
За последний год мои покои преобразились. Теперь тут вполне можно было сносно жить. Картины на стенах, чайный столик, крепкий письменный стол, большое покрывало на просторной кровати, этого я добилась не сразу.