— А кто сказал, что не понравилась? – передёрнула плечами и отправилась в сторону дома.

Мужья гуськом отправились за мной. Мысленно хмыкнула. Посмотрим, как надолго их хватит.

Оказавшись в спальне, впервые за долгое время поняла, что не знаю, чем себя занять. В лабораторию не надо, воспитанницы под присмотром. Здоровье вернулось. Села за туалетный столик и вздохнула, увидев в нём отражение окна.

Хотелось хоть немного полетать. Пошла искать мужей, мне нужно моё кольцо, для оборота, чтобы не ходить нагишом. Все четверо нашлись в гостиной, через две двери от спальни, их голоса я не могла спутать.

Распахнув дверь, застыла в проёме. Все четверо сидели на диване в одних рубахах. Штаны спущены. Лекарь застыл в согнутом состоянии перед Себастьяном.

— Хм, — откашлялась, отмирая, — хотела узнать, где моё кольцо для оборота, но, пожалуй, зайду позже.

Захлопнула дверь, нервно хихикнув. Вернулась в спальню. Хватило беглого взгляда, чтобы понять, с какой проблемой хотят справиться мои мужья.

Провела по браслету рукой, вызывая своих слуг. С их помощью можно было бы уйти, но решила не сбегать как последняя трусиха.

Агат вышел первым за ним Бир, называть его бирюзой было долго и сложно. Гран или гранат, был самым спокойным из троих. За прошедшее время с нашего знакомства они стали выглядеть гораздо лучше, хотя еда для них была на первом месте.

Понимая, как им непросто, в комнатах, где они жили, разрешила сделать кухню. В свободное время с удовольствием осваивали премудрости готовки. Выпечка их больше всего вдохновляла. Набросала несколько рецептов из своего мира. Пельмени и котлеты понравились больше всего. Блины заняли в душах моих дроу особое место.

Очень часто присоединялась к ним, они делились блюдами своего мира, а я своего. Чаепития у нас получались душевными. По меркам этого мира, учитывая моё положение в обществе, такое поведение было неприемлемым.

Вот и сейчас, отправила их на разведку. Смогут они договориться с поваром Фергуса, чтобы можно было приготовить блинов. С мёдом и сметаной, всё как люблю.

Агат вернулся один, переминаясь с ноги на ногу. Посмотрела на него вопросительно.

— У арша Фергуса кухарка, которая работает у него много лет и ещё помнит его матушку, — сообщил он, закусив губу, — и очень обрадовалась вашей просьбе.

— Прекрасно, надеюсь, фартук для меня найдётся, — радостно подскочила и направилась на выход. – Веди.

Кухня встретила вкусными ароматами. Чистота была стерильной, а посреди всего этого командовала, как дирижёр на сцене, кухарка. Её седые волосы были убраны под косынку. Лицо, испещрённое морщинами, а глаза как два изумруда, сверкали живо, подмечая все мелочи. Худая и чуть сгорбленная старуха, увидев меня, на несколько секунд застыла, а потом беззубо улыбнулась.

— Хозяйка, — шамкая произнесла она, — уж не чаяла я дожить до этого дня. Правда, кланяться не буду, потом не разогнуть обратно.

— И не надо, — улыбнулась ей в ответ, — хотя если хотите, могу подлечить. Ко мне можно просто Теона.

— А я Марша, — окидывая меня цепким взглядом, ответила она, — уж наслышана девонька о том, какие чудеса излечения тебе доступны, да только тут без меня всё загнётся.

— Что-то мне подсказывает Марша, что у тебя есть очень толковый приемник. Слишком ответственна, чтобы оставить своего любимого хозяина без еды, — ответила ей, чуть приподняв бровь. Старуха расплылась в улыбке.

— Всё верно девонька. Это я сегодня для моего любимого Ферчика поднялась, а так уже редко что сама делаю, — вздохнула она огорчённо, — что вы там готовить хотели?