Джо вздрогнул. Мы ненавидим это словечко, популярное у парапсихологов – по крайней мере у тех, кто верит в духов. А то некоторые объясняют случаи проникновения, подавления и даже одержимости проделками полтергейста – по-немецки «шумный, озорной дух» (или валят происходящее на естественные феномены вроде электромагнитных волн, подземных источников – на все, что угодно, лишь бы не на дьявола). В такой трактовке дьявольские силы начинают казаться кучкой проказников, которые явились повеселиться в оригинально-мрачном духе. По-моему, это все равно что называть насильников и грабителей не реальной угрозой обществу, а любителями острых ощущений, не встретившими понимания.

Мне не важно, верите ли вы в дьявола. Я лишь молюсь, чтобы вы и ваша семья никогда не испытали на себе его ярость и неутолимую ненависть. Я возражаю парапсихологам, которые «научно» исследуют проявления нечистой силы, приходя с видеокамерами и магнитометрами вместо святой воды и освященных реликвий. Они снимают показания приборов, делают несколько красивых снимков всяких потусторонних плазмоидов и весело уходят, оставляя пострадавшую семью наедине с их кошмаром. Как, должно быть, радуется этому нечистый! Найдется ли лучшая ширма его стремлению уничтожить человечество, чем списывание происходящего на безобидные шалости так называемого полтергейста?

Мой напарник не смолчал:

–  К вам применили старую тактику злого и доброго полицейского, в смысле, злого и доброго полтергейста, вот только добрых полтергейстов нет. Это эвфемизм, которым иногда обозначают демона. Не впадайте в заблуждение: в вашем доме есть только инфернальная сущность, типа как плохой парень.

Запугав Габби зловещими откровениями о нехорошем полтергейсте, Вирджиния перешла ко второй фазе своей мошеннической игры – вызвалась «помочь» семье с проблемой, которую сама же и вызвала. Это напоминает преступников, которые исподтишка разбивают витрину магазина, а пару часов спустя предлагают владельцу магазина непомерно дорогой ремонт.

На этом демон не остановился: в тот же день явился другой «призрак» – в качестве гаранта добрых намерений.

–  Я увидела своего отца. Он умер пару лет назад, а тут стоял передо мной, – рассказывала Габби. – Он называл Вирджинию «леди» и клялся, что она хорошая. Он являлся раза четыре или пять, мы долго беседовали. Однажды вечером его видел Ди-Джей, они проговорили не меньше часа.

–  Было что-нибудь необычное в его внешности? – спросил Джо.

–  Вроде нет, отец как отец, – ответила Габби. – Он говорил о событиях из моего детства, о которых знали только я и он. Ди-Джей, ты же его видел! Каким он тебе показался?

Мальчуган поколебался, но решил сказать правду.

–  Мам, ты не сердись, но я не очень хорошо помню дедушку живым. А в этот раз мы с ним сидели на диване, и лицо у него было все в морщинах, он показался мне очень старым. На нем был коричневый костюм, на пальцах дорогие кольца. Он довольно громко говорил мне прямо в ухо и сказал, чтобы мама слушалась «добрую леди». – Ди-Джей заерзал на месте, избегая смотреть матери в глаза. – Однажды он заговорил со мной в школе, и я получил от учительницы нагоняй за то, что не слушал. – Мальчик снова замолчал, а потом выпалил сердито: – Мне вовсе не понравилось общаться с дедушкой! Когда он появлялся, становилось очень холодно, а внутри как-то странно.

Хотя ни Ди-Джей, ни его мать не заметили странностей во втором призраке, я не сомневался: это очередной посланец ада, стремящийся заткнуть просачивающиеся подозрения ничтожными пробками – заверениями в честности и порядочности Вирджинии. Необъяснимое знание детства Габби ничего не доказывало: дьявол вдоль и поперек знает человеческие жизни и использует эти знания в своих целях. Невинный ребенок почувствовал во втором духе нечто неприятное, хотя и не смог объяснить что. Дьявольская сущность всегда себя выдаст, даже если прикроет раздвоенные копыта.