Движение к цели сделает меня сильнее. И этим утром я настраиваю себя только на лучшее, поэтому настроение на позитиве. В голове лишь мысль о том, что я не сижу сложа руки, я полна энергии, и во мне кипит жажда мести. Как только верну себе дочь, выясню, за что Ремзи так поступил со мной, тогда и решу, как быть дальше. Верю, что всемогущий Аллах на моей стороне, с его помощью я все стерплю.

Никогда не перестану думать о себе как о сильном человеке. Мне не привыкать терять близких людей – родителей, когда была совсем крохой, потом бабушку. Эти трагедии могли бы подорвать мои силы, особенно в момент, когда Влад женился и уехал, оставив меня справляться самой. И я не держу на него зла, потому что поступила бы на его месте точно так же. В конце концов, и я нашла своё счастье… так я думала.

Август 2017 год

Моя свекровь любила делать домашний хлеб, как она сама его называла, хотя по сути это просто огромные тонкие лепешки, похожие на лаваш. Она их высушивала, а потом подавала на обед или ужин, предварительно сбрызнув водой, чтобы размягчить. С помощью такого хлеба можно легко следить за фигурой, ведь от него нельзя потолстеть. И, тем не менее, я предпочитала магазинный, но не произносила это вслух. Позже Ремзи аккуратно сказал маме, что невестка любит белый хлеб.

В тот день, когда в гости пришла Хатидже, чтобы поболтать, я как раз помогала свекрови выпекать эти самые лепешки – сидела у специальной печи и переворачивала их длинной деревянной лопаткой.

Мой турецкий был уже не такой безнадежный, я отлично понимала людей и могла кое-что ответить.

– Готова ехать в Аланию? – спросила Хатидже, взяв откуда-то стул и разместившись на нем.

Я постаралась ничем не выдать удивление, хотя мне было любопытно: действительно ли Ремзи что-то такое упоминал или она решила меня подразнить? Все знали, что я не хочу жить с родителями мужа и мечтала о собственном доме в Алании. Ремзи только обещал, но конкретно ничего не говорил.

– Когда Ремзи найдет квартиру, тогда и буду готова, – ответила будничным тоном.

– Так он нашел… Верно же, Эмине-ханым?

Женщина кивнула, недовольно что-то пробурчав под нос. А Хатидже улыбнулась.

– Ваш дом будет недалеко от нашего. Здорово, правда?

– Да, наверное, – ответила я, а губы слабо дрогнули в улыбке.

Вечером того же дня я спросила об этом у Ремзи:

– Хатидже сказала, что ты нашел квартиру в Алании.

Ремзи притянул меня за талию к себе и начал целовать, приговаривая между поцелуями:

– Хотел сделать сюрприз, но мне все испортили.

Я расхохоталась.

– Значит, это правда?

– Да, ашкым, – сладко протянул он.

– Я люблю тебя!

И Ремзи закружил меня по комнате.

Настоящее время

Чем ближе подхожу к кафе, тем сильнее нарастает волнение, и будто волной накрывает возбуждение. Это мой первый день, и я должна сейчас думать о Камелии, чтобы всё прошло так, как надо. С этими мыслями открываю дверь.

Посетителей нет. У барной стойки стоит знакомый парнишка. Вчера нам довелось увидеться.

– Привет, – говорю я, любезно улыбаясь. – Я на работу пришла.

– Хлоя?

Киваю. Похоже, что здесь все уже в курсе о том, кто я такая.

– Посиди немного. Джан еще не приехал.

– Хочешь, я помогу? – спрашиваю на всякий случай, видя, что парень протирает бокалы.

– Нет-нет. Я сам справлюсь, а ты садись. Чай будешь?

– Если можно, – смущенно соглашаюсь. Люблю горячий чай с утра – это как глоток свежего воздуха! Через мгновение парень по имени Аслан приносит мне чай и симит* (круглый бублик с кунжутом). Так я сижу до самого обеда, ничего не делая.

Несколько раз спросила Аслана, нужно ли что-нибудь сделать, но ответ всегда один: «Дождись Джана». И, в конце концов, дождалась. Сегодня на нем приятного синего цвета футболка, потертые джинсы, белоснежные кроссовки и телефон традиционно в руке. Почему традиционно? Да все турки не выпускают мобильники из рук. Если кто-то позвонит, то все вокруг станут вдруг неважными, а дела будут стоять до китайской пасхи, потому что им надо поговорить. Мы с мужем часто ругались на эту тему, и со временем Ремзи стал более уважительно относиться ко мне, а также к людям вокруг, меньше разговаривая по телефону.