— А давайте так, — заговорщицки прошептала Алиса, — раз моё имя вы уже знаете, то вместо этого придумайте мне прозвище. Какое я дерево?

Ясень с лицом мученика окинул быстрым взглядом её всю, снова уставился на лицо и всё же невольно нырнул глазами пониже, прежде чем пристыжённо отвернуться.

— Рябинка.

Алиса только собралась как-то отреагировать, как вдруг он вскочил.

— Извините, уже поздно, я вам мешаю, вы так не выспитесь. Спокойной ночи.

И испарился из купе.

Алиса откинулась на мягкую спинку и со всей дури врезала по ней локтем. Понял всё-таки, что она не взаправдашняя. А вот больно было по-настоящему.

7. Глава 7

— Где эта оторва пропадает? — Экдал стоял посреди закулисного коридора Дома певцов в Сирии, держа в руке плетёный короб с обедом. У музыкантов были всякие хитрые требования к пище перед концертом, так что трактирам Эндан это не доверял, а заказывал заранее у проверенных людей. — Её паёк последний остался.

— Она ушла гулять, — меланхолично ответил Эндан. Он сидел с ногами в кресле из тростника и бессмысленно обновлял рабочий чат, в котором не было новых сообщений.

— Ну так пора уже возвращаться, сейчас обед кончится — и надо будет переодеваться и всё такое.

Эндан кивнул и ничего не сказал.

— Ну чего ты сидишь? — начал кипятиться Экдал. — Она сейчас опоздает, сорвёт тебе весь концерт. Сирияне придирчивые же, сам говорил, худшая публика из всех городов. Пошёл бы нашёл её и приволок за ухо!

— Тебе надо, ты и иди, — всё так же ровно отвечал Эндан. Рабочий чат по-прежнему молчал, поэтому он пошёл теперь обновлять чат с хохмами, где со вчера висела печальная шутка про парня, которого не приняли в учение на целителя, потому что он мужчина, дескать, женится и бросит работу. Эндан принципиально не ставил шутке положительную отметку, но теперь ему начало казаться, что ни один чат не обновится, пока он этого не сделает.

— В смысле как это — мне надо? — фыркнул Экдал. — Это твоя работа, вообще-то, я просто помогаю, чтобы ты пораньше освободился и мы могли пойти сами причаститься местных деликатесов.

— Ну если Ахмад-хон меня за это уволит, так тому и быть, — уныло заключил Эндан и наконец усилием воли оторвал себя от телефона. — Я к ней больше приближаться не собираюсь. Насладился, спасибо. Жила она как-то все эти годы и концерты не срывала, я проверял.

Экдал поставил короб на журнальный столик и присел рядом с братом.

— Ты что-то последнюю волю к жизни растерял, — озабоченно сказал он. — Что-то случилось, о чём я не знаю?

Эндан пожал плечами. Что у него могло случиться?

— В моей жизни, дорогой брат, ничего не случается. Просто меняются сезоны, а я становлюсь старше.

Экдал подвигал желваками — обычно он так делал, когда хотел кому-нибудь двинуть, но вряд ли же он бы стал бить Эндана?

— Ты занимаешься тем, что возишь Ахмад-хона по другим планетам и невменяемых инопланетных гастролёров по Мудангу. Как при этом может ничего не случаться? Я вожу одну только свою жену, и то у нас каждый день не вулкан, так торнадо, а где не стачка работников космопорта, там митинг каких-нибудь религиозных пуристов. Тебя какой бог так по голове погладил, что у тебя всё гладко?

Эндан пожал плечами.

— У нас тоже не метеорит, так наводнение, исполнители в женские клубы вламываются и показывают Старейшинам неприличные жесты. Ну и что? Это не со мной случается. Это просто работа.

— Если это — просто работа, мне страшно подумать, что должно случиться, чтобы ты это отметил. Ты на фронт хочешь? В миротворческие войска? У нас на Иморее сейчас активные действия под эгидой ЗС, если хочешь, могу тебя туда пристроить.