– Здравствуйте, доктор Крейн, – сказал человек. Он улыбнулся, и его приветливое лицо избороздили морщинки. – Меня зовут Говард Ашер.

– Рад познакомиться, – ответил экрану Крейн.

– Я – начальник научного отдела Национальной службы океанографических исследований. Вы о ней знаете?

– Это филиал Национального управления по исследованию атмосферы и океана?

– Совершенно верно.

– Я в недоумении, доктор Ашер, вы ведь доктор?

– Да. Но зовите меня просто Говард.

– Хорошо, Говард. Какое отношение имеет платформа к Океанографической службе? И где господин Саймон, который говорил со мной по телефону? Это ведь он меня пригласил? Он сказал, что встретит меня здесь.

– Видите ли, доктор Крейн, никакого Саймона нет. Но есть я, и я буду рад рассказать вам, что смогу.

Крейн нахмурился:

– Мне сообщили, что среди водолазов, работающих на подводном оборудовании платформы, наблюдались случаи неких недомоганий. Это тоже неправда?

– Только частично. Вам рассказали немало неправды, за что я приношу свои извинения. Но это было необходимо. Понимаете, секретность для этого проекта важна, как никогда раньше. Потому что, Питер, – можно я буду так вас называть? – здесь мы имеем научное и историческое открытие века.

– Открытие века? – переспросил Крейн все еще с легким недоверием в голосе.

– Мне понятны ваши сомнения. Но тут я вас не обманываю. Ничуть. Однако говорить «открытие века», может быть, не совсем точно.

– Почему же… – начал Крейн.

– Мне следовало сказать «величайшее открытие всех времен».

Крейн смотрел на изображение на экране. Доктор Ашер улыбался ему дружеской, почти отеческой улыбкой. Но получалась она какой-то невеселой.

– Я не мог сказать вам правду, Питер, пока вы физически не находились на платформе. И пока вас не проверили со всех сторон. Время, которое вы затратили на дорогу сюда, мы использовали, чтобы закончить этот процесс. Но дело в том, что многое я не имею права сказать вам даже теперь.

Крейн оглянулся через плечо. В библиотеке было пусто.

– Почему? Эта линия не защищена?

– Конечно защищена. Но нам сначала надо убедиться, что вы согласны принять участие в работе.

Крейн молча ждал продолжения.

– То немногое, что я могу рассказать прямо сейчас, также строжайше секретно. Даже если вы откажетесь от нашего предложения, вы все равно будете связаны всеми соглашениями о конфиденциальности.

– Понимаю, – сказал Крейн.

– Очень хорошо. – Ашер помолчал. – Питер, платформа, на которой вы сейчас находитесь, стоит совсем не над нефтяным месторождением. А над чем-то более значительным.

– Над чем же? – автоматически спросил Крейн.

Ашер загадочно улыбнулся:

– Пока скажу только, что почти два года назад буровики нашли нечто настолько фантастическое, что в одночасье платформа перестала качать нефть и начала новую, чрезвычайно засекреченную жизнь.

– Позвольте, я угадаю: вы не можете сказать мне какую.

Ашер рассмеялся:

– Нет, пока не могу. Но открытие настолько важное, что правительство не жалеет миллионов, чтобы получить его.

– Получить?

– Находка лежит ниже морского дна прямо под платформой. Вы не забыли, я говорил, что это величайшее открытие всех времен? Происходящее здесь можно вкратце назвать раскопками – археологическими раскопками, не имеющими себе равных. Мы действительно творим историю.

– Но зачем такая секретность?

– Потому что, если люди узнают, новость немедленно выйдет на первые полосы всех газет. И через несколько часов тут будет настоящая зона бедствия. Полдесятка правительств начнут заявлять свои права, появятся журналисты, а то и просто любопытные. Это слишком важное открытие, чтобы подвергать его такому риску.