– Значит, мы работали под его контролем? – сказал наконец Василий. – Так его следует понимать?

– Выходит, так. Возможности Германа велики, особенно если он и в самом деле опирается на Монарха.

– Если бы он контактировал с Монархом, то не стал бы спрашивать, кто убил отца Мефодия и Блохинцева. У меня сложилось впечатление, что он чего-то испугался.

– Вряд ли, – не согласился Самандар. – Он просто продемонстрировал свои возможности, лишний раз подчеркнув, что знает о нас все.

– Нет, он испугался, – упрямо отрезал Василий. – Я чувствую. И мне очень захотелось напугать его еще больше. Запускай «К-реестр» во все сети, а не только в сеть президентского аппарата. Посмотрим, что получится. И надо на всякий случай подготовить для нашего центра управления запасной бункер. Когда пойдем в МИР? Мы со Стасом готовы.

– Как только проведем плановые бандлики. И все-таки непонятно, зачем звонил Рыков. Если уж он не знает, кто убил его сподвижников из Союза… может быть, ты прав и он действительно напуган. Хотя неизвестно, кто мог его напугать. Уходишь?

– У меня две важные встречи и одна личная проблема. К вечеру освобожусь. Начало первого бандлика в одиннадцать?

– Как обычно.

Вася кивнул и вышел из кабинета Самандара, кинув короткий взгляд на коллекцию мечей. В последнее время он увлекся кэндо[14] и увлек Стаса, так что не проходило ни одного дня, чтобы они не фехтовали или не отрабатывали приемы иайдо – искусства мгновенного выхватывания меча с последующим мгновенным же ударом, но таких мечей, какие имел Вахид Тожиевич в своей коллекции, у них не было.

Садясь в машину, Василий заметил взгляд какого-то молодого человека в серой рубашке, стоявшего возле «девятки» цвета «мокрый асфальт», но не придал ему значения, хотя потом, анализируя свои действия, понял, что взгляд этот не был случайным.

Пейзаж был необычным: море подсвеченного снизу голубоватого тумана, над ним два десятка круглых, светящихся, рубиновых, словно сделанных из стекла, столбов с плоскими вершинами диаметром по сто-двести метров и черное небо с незнакомым рисунком созвездий.

Стас стоял на вершине одного из столбов, возвышающихся над туманом всего метров на пять, и смотрел на девушку в светящихся белых одеждах, напоминающих птичье оперение. Девушка была безумно красивой, напоминала Кристину, ушедшую вместе с Матвеем Соболевым, излучала тепло и приветливость. Временами за ее спиной что-то взблескивало, и тогда Стасу казалось, что это огромные стрекозиные крылья.

Он сделал шаг к девушке и внезапно обнаружил, что идет босиком. Остановился, оглядывая свой наряд: короткие штаны из толстой грубой кожи, сморщенной, как слоновья шкура; безрукавка из шкуры зверя, похожего на тигра, с дюжиной выпуклых овальных пластин на груди, напоминавших надкрылки гигантских бронзовых жуков; на запястьях широкие браслеты с шипами, из-под которых торчат метательные ножи; за спиной меч в специальных ножнах. Стас перевел взгляд на девушку и увидел, что она улыбается.

– Где я? – спросил он негромко.

– Нигде, – ответила незнакомка грудным контральто с бархатными интонациями, – это всего лишь сон. Но тебе вскоре придется встать на Путь Воина Справедливости, и начнешь ты, возможно, с этого мира.

– Где он располагается?

– Это один из «лепестков» «розы реальностей», тюрьма для героев. Многие Воины прошли через него, прежде чем стать мастерами боя и защитниками Закона. А расположен он на одной из планет вашей Галактики.

– Как это может быть? – удивился Стас, приближаясь к незнакомке.