Следует, однако, признать, что, несмотря на отдельные успехи в исследовании источников древнерусского права, системный, углубленный анализ содержания источников Русской Правды, иных нормативных правовых актов Древней Руси практически не проводился. Признание И. Д. Мартысевича об отсутствии в этот период специальных самостоятельных исследований Псковской судной грамоты полностью относится и к Русской Правде, и к Новгородской судной грамоте. Между тем углубленный анализ гражданского права, которым закреплялись экономические отношения и правовой статус его участников, мог дать необходимые аргументы относительно формационной стадийности древнерусского общества, экономических связей, которые преобладали между феодалами, свободными и холопами. Советские правоведы не уделяли должного внимания проблемам правосудия и его правоприменительной практики. Вне их поля зрения оставались такие актуальные проблемы, как организация и деятельность судебной системы, сбор и оценка доказательств, правовой статус участников процесса, принятие и исполнение судебных решений.

Следует признать, что советским исследователям не было присуще творческое применение диалектико-материалистического метода в исторической и правовой науке. Понятно, что сталинский период не был самым благоприятным для подобного рода экспериментов. Догматизм, культивируемый в ту эпоху и насаждавшийся в науке и практике административными, а то и уголовными методами, в исследованиях Б. Д. Грекова, С. В. Юшкова, их единомышленников, равно как и их оппонентов, действовал безраздельно. Диалектическое мышление в их работах и не могло возникнуть, как его не существовало в экономике, социологии и даже в философии. Поэтому попытки нынешних историков-либералов поставить в вину марксизму ошибки и заблуждения, допущенные сторонниками феодального пути развития Древнерусского государства, являются несостоятельными. Об этом весьма убедительно свидетельствует, в частности, полемика между Б. Д. Грековым и Б. И. Сыромятниковым о формационной принадлежности Русского государства с периода его становления и до XIII в., которую достаточно подробно изложил В. В. Тихонов[89].

Как констатирует В. В. Тихонов, полемика достигла апогея 9 января 1940 г., когда Б. И. Сыромятников прочитал доклад в Институте права АН СССР «Проблема рабства в Древней Руси» в присутствии Б. Д. Грекова. Вначале докладчик подверг резкой критике мнение Б. Д. Грекова (с опорой последнего на Ф. Энгельса) о том, что славяне сразу, минуя стадию рабовладения, через стадию дофеодального периода перешли в феодализм. Докладчик также со ссылками на работы классиков марксизма-ленинизма утверждал, что «с точки зрения марксистской теории никакого особого «дофеодального периода» не существовало, кроме периода рабовладельческого»[90]. Он признавал абсолютную универсальность схемы мировой истории, предложенной марксизмом. Следуя этой логике, Русь просто обязана была пройти через эпоху рабовладельческой формации. Сделав ряд обязательных ссылок на классиков марксизма-ленинизма и «Историю ВКП(б)». что придавало его мнению основательность и служило защитой от выпадов оппонентов, Б. И. Сыромятников перешел к критике взглядов Б. Д. Грекова по существу.

Докладчик привел убедительные фактические и исторические аргументы несостоятельности позиции оппонента. В частности, он отмечал, что Древняя Русь – государство, где феодальные порядки можно найти лишь в зачаточном состоянии, а доминирующими являлись рабовладельческие отношения. Первые известия о существовании рабов в обществе у восточных славян исследователь находил в VI в. Но тогда в силу первобытнообщинного равенства рабство не приобрело массового характера. Ситуация поменялась с началом социальной дифференциации древнерусского общества. Выделение класса профессиональных воинов способствовало тому, что рабы превратились в важную часть военной добычи, за счет которой существовали дружинники