На эту операцию я отобрал только латиноговорящие контингенты: роту первопризывных амазонок и три когорты из первого легиона Велизария, обмундировав и экипировав их по стандартам «Неумолимого». Мои люди не должны были выглядеть деревенщиной, впервые попавшей в столицу, и то, что это удалось, тоже сыграло свою роль. Амазонки вообще никогда и ничему не удивляются, остроухие в моменты службы настолько хладнокровны, что даже непонятно, есть ли у них вообще нервы, а легионеры, перебежавшие ко мне из византийской армии и флота, везде и всюду стараются блюсти марку просвещенных ромеев. Кстати, Велизарий тоже здесь, с нами, как и Петр Багратион. После депрессионно-парализующего залпа «Каракурта» это уже не столько боевая, сколько политическая операция.

Из посадочного ангара имеется множество выходов. По два десятка больших, сейчас запертых, ворот в правой и левой стенах ангара ведут в отсеки пассажиров третьего класса, изолированные от остальных помещений. Данные психосканирования и грузовой манифест «Солнечного Ветра» говорят, что только четверть пассажиров третьего класса взошли на борт этого корабля добровольно, все остальные не имеют личной свободы, а потому проходят по категории «груз» и вынуждены делать то, что им прикажут. При этом все в этих отсеках автоматизировано, а точнее, роботизировано, и, скорее всего, заключенные там несчастные даже не знают, что «Северный ветер» был захвачен пиратами. Но соваться туда преждевременно, как раз по этой причине. Ждали эти люди какое-то время решения своей судьбы, подождут и еще. Сейчас у нас нет времени разбираться с тем, что такое кондиционированные домашние пеоны и для чего они были нужны там, куда их везли.

Нам – то есть магической пятерке, приравненным к ней лицам, почетным гостям и их амазонскому первопризывному эскорту – следовало идти прямо, туда, где расположен выход для важных белых господ. Поднявшись по небольшому пандусу, мы оказались на небольшой площадке перед десятком бескабинных лифтов. По сравнению с арочными проемами для поточной погрузки-выгрузки пассажиров третьего класса пропускная способность этого сооружения выглядела… несерьезно. Потом энергооболочка подсказала, что большая часть пассажиров второго класса и подавляющее количество пассажиров первого класса прибывали-убывали прямо на верхние палубы по переходным трубам с пассажирских орбитальных станций. Такие космические вокзалы, связанные с поверхностью космическими лифтами, вращались вокруг всех густонаселенных и процветающих планет. И лишь иногда на лайнере возникала необходимость принять на борт или выгрузить пассажира на поверхность планеты, возле которой такая станция отсутствовала, а потому все сообщение поверхности с орбитой производилось исключительно с помощью шаттлов. Ну что же, нам тоже придется выгружать всю человеческую начинку лайнера в семьдесят пять тысяч рыл челноками, что может потребовать до месяца времени… И от двадцати до тридцати тысяч из них потребуется пропустить через бутылочное горлышко лифтов. Однако об этом я подумаю позже, а сейчас есть дела поважнее…

Внутри себя «Солнечный Ветер» делится на двадцать семь палуб, нумерованных сверху вниз. На самом верхнем, то есть первом, этаже расположены главный командный центр, сигнальный пост, навигационная служба, а также офисы главного инженера и главного казначея, а втором – каюты команды. На третьем и четвертом обитают стюарды, стюардессы и прочие аниматоры, призванные развлекать скучающую публику. Пятый этаж – технический, еще двенадцать палуб отданы под размещение пассажиров первого и второго класса, а еще ниже находятся десять палуб, битком набитых пассажирами третьего класса. Попасть в третий класс из первого и второго можно только через подвал, то есть ангар, и в сопровождении специального члена команды, на которого закодированы внешние и внутренние двери. Как следует из имеющейся у меня информации, пираты доступом в эти помещения тоже пока не заморачивались. Нам сейчас надо в лифт и на самый верх, в святая святых. Для людей, не входящих в состав команды «Солнечного Ветра», доступ на уровни выше шестого этажа закрыт, но нас пропустят, не могут не пропустить.