Это было то новое, что входило в литературу в десятилетие правления Н.С. Хрущёва. И Симонов был одним из первых, поддержавших новое направление.

В 1957 году критики и читатели продолжали критиковать роман Дудинцева, который на собраниях московских писателей пытался устно ответить авторам критических статей, продолжал говорить о многих недостатках в нашей жизни и в нашей литературе. В «Записке Отдела науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР о «политически вредном» выступлении писателя В.Д. Дудинцева на пленуме правления Московского отделения Союза писателей СССР в марте 1957 года» приводятся его слова: «Дудинцев сетовал на то, что писатели не имеют такой свободы выражения, как критики, что редакторы охраняют критиков от контроля читателей. Поэтому критики пишут всё, что им угодно, а писатели такой свободы лишены. Отсюда, по его мнению, в литературу и проникают различного рода необоснованные утверждения и наскоки на писателей. Он заявил, что в связи с происками критиков очень многие хорошие произведения не увидели света, и он вопрошал под аплодисменты присутствующих «кому крикнуть об этом?»… Дудинцев признавал, что он предвидел двуличие работников прокуратуры. По его мнению, советская жизнь настолько перенасыщена недостатками, что он стремится не усиливать эти недостатки в своём произведении, а смягчать. По его заявлению, он получил ворох доказательств своим мыслям» (Культура и власть. С. 628). В «Записке» Отдела науки от 9 марта 1957 года снова говорится о выступлении К. Симонова на пленуме московских писателей, но уже совсем в другой тональности. Раньше, два дня назад, Симонов отвергал всякую критику романа Дудинцева, а сейчас подверг его острой критике: «Необходимо отметить, что т. Симонов в своём выступлении признал по существу ошибки, которые он допустил как редактор журнала «Новый мир», поместив роман Дудинцева «Не хлебом единым» и защищая его в предыдущих выступлениях» (Там же. С. 633). На Всесоюзном совещании работников кафедр советской литературы 25 мая К. Симонов охарактеризовал роман Дудинцева «как смелое произведение» (Там же. С. 670). Здесь К.М. Симонов показал себя типичным представителем тогдашнего литературного руководства, изворотливым, циничным, лицемерным, то есть двуличным.

ЦК КПСС внимательно следил за происходящими процессами литературного развития. 11 мая 1957 года в «Записке Отдела культуры ЦК КПСС «О развитии советской литературы после ХХ съезда КПСС» подводятся предварительные итоги предстоящего 14 мая пленума Правления Союза писателей СССР, отмечаются «Судьба человека» М. Шолохова, очерковая повесть В. Овечкина «Трудная весна» (Новый мир. 1956. № 3—5), романы Л. Леонова «Русский лес», Д. Гранина «Искатели» (Звезда. 1954. № 7—8), В. Каверина «Доктор Власенкова» (1954), А. Бека «Жизнь Бережкова» (Новый мир. 1956. № 1—5). Вместе с тем были упомянуты и недостатки, о которых здесь уже говорилось.

Дискуссия о литературе продолжалась ярко и остро. Особенно кипели страсти вокруг романа В. Дудинцева «Не хлебом единым», вокруг некоторых драматургических произведений.

В эти годы печатались главы романа «Поднятая целина». Любопытны воспоминания Алексея Аджубея «Те десять лет», в которых дана попытка посмотреть на эти годы правления Н. Хрущёва беспристрастно. «Подчёркивая особое уважение к М.А. Шолохову, Хрущёв приезжал в Вешенскую, пригласил Михаила Александровича с собой в США. Шолохов приезжал на дачу к Никите Сергеевичу. Читал последнюю, только что написанную главу «Поднятой целины». Трагический эпилог тронул Хрущёва. «Так хотелось, чтобы Давыдов остался жить», – сказал он писателю. Шолохов ответил: «А надо по правде» (Знамя. 1988. № 7. С. 99). Но влияние Н. Хрущёва чувствовалось на романе.