Уже прошла бóльшая часть года [449 г.] и прибавлены были две таблицы законов к двум прошлогодним, и если бы и эти законы были проведены в центуриатных комициях, то не было бы уже никакого основания нуждаться государству в этой должности. Ожидали, скоро ли будут объявлены комиции для избрания консулов. Одно волновало плебеев: как им восстановить утраченную трибунскую власть, этот оплот свободы. А между тем о комициях и слуху не было. И децемвиры, которые прежде окружали себя бывшими трибунами, считая это приятным народу, теперь приблизили к себе патрицианских юношей. Толпы последних окружали трибуналы. Они преследовали плебеев и грабили их имущество, так как успех был на стороне сильного, чего бы он ни пожелал. И уже не оказывали пощады и спине: одних секли, других казнили, и чтобы жестокость не была напрасной, за казнью хозяина следовала раздача его имущества. Подкупленная такими наградами знатная молодежь не только не противилась несправедливостям, но открыто предпочитала свой личный произвол общей свободе.

38. Наступили майские иды. Так как на место старых магистратов не было выбрано никаких новых, то децемвиры стали частными лицами, сохраняя ту же решимость удерживать власть и не слагая внешних знаков своего звания. Очевидно было, что это несомненная царская власть. Оплакивают свободу, утраченную навеки: не выступает и не виднеется в будущем никакого защитника ее. И мало того, что сами римляне пали духом: они стали предметом презрения для соседей, возмущавшихся зависимостью от народа, который сам не пользуется свободой.

Большой отряд сабинян сделал нападение на римские поля; опустошив обширное пространство, угнав безнаказанно много людей и скота, эта повсюду блуждавшая толпа располагается лагерем у Эрета, надеясь на римские раздоры, которые, по их мнению, должны были помешать набору. И не одни вестники, но и бежавшие поселяне вызвали панику в городе. Децемвиры, чувствуя себя одинокими вследствие ненависти патрициев и плебеев, совещаются, что делать. А судьба посылает и другую грозу: эквы с другой стороны располагаются лагерем на Альгиде и, производя оттуда набеги, опустошают тускуланские поля. Это известие приносят тускуланские послы, прося помощи.

Ужас побудил децемвиров, ввиду опасности войны, угрожавшей городу с двух сторон, обратиться за советом к сенату. Они приказывают пригласить сенаторов в курии, хорошо понимая, какой взрыв негодования ожидает их; вся ответственность за опустошение полей и грозящие опасности будет взвалена на них, и вместе с тем будет сделана попытка лишить их власти; и она будет успешна, если они не окажут единодушного сопротивления и, воспользовавшись властью со всей строгостью по отношению к немногим, наиболее яростным, не сдержат попыток остальных. На форуме раздался голос глашатая, призывавшего сенаторов в курию к децемвирам, и так как они уже давно оставили обычай совещаться с сенатом, то это обстоятельство, как нечто новое, обратило на себя внимание плебеев, удивлявшихся, что это заставило их прибегнуть к мере, сделавшейся вследствие продолжительного промежутка необычной: врагов и войну следует благодарить, что возвращаются к некоторым порядкам свободного государства.

Плебеи озираются кругом, ища по всему форуму сенаторов, и редко кое-где видят их; смотрят затем на курию и пустоту, окружающую децемвиров, которую и сами они объясняли единодушною ненавистью к их власти, и плебеи толковали, что отцы не собираются, так как частные лица не имеют права созывать сенат. Найдется уже вождь у желающих вернуть свободу, если плебеи станут заодно с сенатом, и как сенаторы, несмотря на приглашение, не идут в сенат, так плебеи откажутся от набора. Такие разговоры шли среди плебеев. Из сенаторов почти никого не было на форуме, немного их было и в городе. Негодуя на положение дел, они удалились в деревни и, потеряв руководящую роль в общем деле, жили своими личными интересами, полагая, что, отстранившись от сообщества и встречи с тиранами, они не участвуют в неправде. Когда приглашенные не собирались, то разосланы были по домам служители взять залоги