5. Дело относительно имущества царского, которое решили было выдать, поступило вновь на рассмотрение сената. Под влиянием раздражения сенат запретил выдачу, но запретил и конфискацию в казну: оно было отдано на разграбление народу, чтобы, получив часть этой добычи, он навсегда потерял надежду на примирение с царями. Поле Тарквиниев, находившееся между городом и Тибром, посвящено было Марсу и стало после того называться Марсовым полем[149]. Говорят, что там была посеяна пшеница и она уже созрела для жатвы, но так как есть плоды с этого поля было грешно[150], то посланная туда толпа народу, срезав хлеб, перетащила его в коробах вместе с соломою в Тибр, в котором было мало воды, как это обыкновенно бывает в жаркое лето. Вследствие этого кучи хлеба, останавливаясь на мелких местах, затянуты были тиной; из этого и других туда же нанесенных предметов, которые без разбора несет течение реки, образовался мало-помалу остров. После, вероятно, сделана была насыпь, и вообще труды рук человеческих помогли образованию возвышенной площади, достаточно прочной даже для сооружения храмов[151] и портиков.

По расхищении царского имущества изменники были осуждены и казнены; казнь эта потому особенно бросалась в глаза, что консульское звание налагало на отца обязанность наказать детей; и того именно, которого следовало бы удалить как зрителя, судьба сделала исполнителем казни. Стояли привязанными к позорному столбу знатнейшие юноши; но от всех остальных, словно неизвестных, отвлекали всеобщее внимание дети консула и вызывали сожаление не столько наказанием, сколько преступлением, которым они заслужили его: они решились предать некогда Гордому царю, а ныне враждебному изгнаннику только что освобожденное отечество, отца-освободителя, консульство, основанное домом Юниев, сенаторов, народ, наконец, всех римских богов и граждан. Консулы сели на свои места и послали ликторов совершать казнь. Раздев их, они секут розгами и казнят секирами, и во все время обращало на себя внимание выражение лица отца, и при совершении предписанной законом казни ясно проявилось родительское чувство[152]. После казни виновных, чтобы и в том и в другом отношении[153] дать достойный пример для удержания от преступления, назначена была награда донесшему: деньги из казны, освобождение и право гражданства. Говорят, что он первый был освобожден розгой; по мнению некоторых, само название «виндикта» произошло от него, так как его имя было Виндиций[154]. После него было соблюдаемо, чтобы освобождаемые этим способом признаваемы были гражданами.

6. Получив известие о случившемся, Тарквиний, под влиянием не только огорчения, что рушатся его великие надежды, но также ненависти и раздражения, решил готовиться к открытой войне, после того как увидел, что путь для коварства прегражден. И вот, умоляя, он стал обходить города Этрурии; больше всего он упрашивал жителей Вей и Тарквинии, чтобы они не допустили его, их соотечественника, одной с ними крови, погибнуть на их глазах вместе с юными сыновьями изгнанником, нищим, который еще недавно обладал столь сильным царством. Другие из чужой земли были призываемы в Рим на царство, а он, царь, прогнан преступными заговорщиками из близких ему людей как раз в то время, когда был на войне, заботясь об увеличении Римского государства. Не найдя одного человека, достойного царствовать, они расхитили власть по частям; имущество его они отдали на разграбление народу, чтобы не осталось никого, кто бы не был участником злодеяния. Он хочет вернуться в свое отечество и получить назад царскую власть, хочет преследовать неблагодарных граждан. Пусть они поддержат его, помогут ему; пусть они отомстят вместе и за свои прежние обиды – многократное избиение легионов