– Это не смешно! – вспылила девушка.

Шидай, успевший опуститься на корточки, поднял голову и с весёлой улыбкой посмотрел на напряжённо сведённые лопатки.

– Если ты умрёшь, защищая его, ты умрёшь из-за него?

Майяри озадаченно замерла.

– Ощутила разницу? Когда кто-то страдает, защищая тебя, это его выбор.

Только от этого совсем не легче. Улыбка исчезла с губ Шидая, и он, поднявшись, похлопал девушку по плечу.

– Всё, давай помогу одеться.

Та торопливо, выдавая собственное смущение, вдела руки в рукава и натянула рубашку на плечи.

– Ой, да ладно тебе, Майяри, возлюбленная сына для меня не женщина. Хотя грудью ты всё же не зря гордилась.

Девушка с сердитым шипением натянула платье задом наперёд.

За дверью им открылась идиллическая картина. Довольно улыбающийся Викан на коленях сидел на полу, а мрачный харен сосредоточенно плёл его волосы.

– Две сестрички прихорашивают друг друга, – съехидничал Ирриван, и Майяри фыркнула от смеха, сразу же притянув все взгляды. – А вот и третья пришла.

– Ой, сестрёнка, у тебя пуговки на платье через одну застёгнуты. Давай помогу, – Викан подался вперёд, но Ранхаш за косу потянул его назад, и брат с шипением сел на место.

Майяри опять фыркнула, Ирриван весело приподнял брови, и только Шидай искривил губы в каком-то подобии улыбки. Растравленные воспоминания всё больше овладевали его мыслями, и оборотень тихо шагнул к двери.

Небо уже потемнело, а пелена снега только уплотнилась, став чуть ли не стеной. Шидай отошёл от дома и, опёршись на плетень, бездумным взглядом уставился на серые надломанные стебли сухостоя.

– Эх, Майяри…

Знает ли она, что это, когда кто-то гибнет из-за тебя?

Шидай пожелал бы ей этого не знать. Никогда.

Застарелая, но ноющая, как свежая, боль стиснула спазмом горло, сдавила сердце и легко выудила из памяти два до безумия дорогих лица.

Ияшия и Дашия.

Жена и дочь.

Молодая прекрасная женщина насмешливо улыбалась ему, щуря серебристые глаза и наматывая на пальчик золотистый локон. Шидай предпочитал помнить её такой, весёлой шкодницей-кошечкой, гораздой на проказы. Сердце до сих пор разрывалось от любви, всю глубину которой он так и не успел ей показать.

Ему было уже почти пятьсот, когда он встретил Ияшию впервые. Ей же едва исполнилось пятьдесят, и её родители были категорически против его ухаживаний. Считали, что разница в возрасте слишком велика. Только вот Шидая не остановили их запреты, и в одну ночь он пробрался в спальню к девчонке, укравшей его душу, и, весело щурясь, предложил ей сбежать вместе с ним. В ушах опять зазвучал дерзкий хохот, которым его встретили, а руки неожиданно заныли, вновь ощутив вес хрупкого тела, и мужчина судорожно стиснул плетень. Ияшия согласилась не задумываясь.

Собственная жизнь и без того казалась Шидаю крайне удачной. Он был таланлив, упрям и умел добиваться своего. Он всегда был окружён множеством друзей, семья любила его, враги уважали, и он знался со многими знатными и влиятельными оборотнями. Свадьба с Ияшией сделала его жизнь ещё прекраснее, а родившаяся через десять лет Дашия и вовсе заставила Шидая поверить, что он любим богами.

По закушенным губам потекла кровь. Он так ждал рождения этого ребёнка, мог часами прислушиваться к её шевелению в животе матери, пел песни… Роды принимал, конечно же, сам. Он сам помог появиться на свет своей дочери. Именно он был первым, кто её обнял, прикоснулся к ней, поцеловал…

Перед глазами предстало кругленькое улыбающееся личико двухлетней малышки со светло-русыми, как у него когда-то, волосами и жёлтыми глазами. Именно такой он видел её последний раз. Когда она была ещё жива.