Потом повернулся ко мне:

– Пойдем. Больше они к вам приставать не будут.

Я вздрогнул и пошел вслед за ним. От угла школы оглянулся – Вадька все еще стоял, совершенно обалдевший, а три парня пытались поднять четвертого. Еще один убегал со всех ног. По правде сказать, мне было не по себе. Я шел за Витькой и ничего не мог понять. Что случилось?!

Я догнал Витю и спросил:

– Слушай, а что это там было?

Он помолчал, потом очень неохотно ответил:

– Ну, это йоговская такая методика. Массовый гипноз. В общем, действует здорово, но им нельзя часто пользоваться.

– Да уж, здорово действует! – подтвердил я. – Я Вадьку таким никогда не видел. И что, они правда больше к нам не полезут?

– Нет, – покачал головой Витя. Он вдруг остановился и пристально посмотрел на меня: – Только ты никому не говори про то, что видел, понял? А то мне влетит.

– От кого? – удивился я. – Наоборот, вся школа на руках носить будет!

– Вот этого не надо, – резко сказал он. – Я не должен был так делать, а если еще все узнают… Словом, обещаешь?

– А Сережке?

– Сережке можно. Но больше никому.

Я пообещал и пошел к Сережке. Звал Витю с собой, но тот отказался – сказал, что дома ждут.

Сережка мне обрадовался: ему надоело сидеть дома, а врач, который сегодня приходил, сказал, что лежать надо еще по крайней мере неделю.

Чтобы его еще развеселить, я рассказал в подробностях сегодняшнее приключение с Вадькой и даже немного приукрасил свое участие в потасовке. Получилось, что я там тоже приложил руку, и будто бы тот парень, который упал – это оттого, что я его двинул. В конце концов, это не так уж и важно – отчего он упал, а мне очень хотелось, чтобы Сережка не думал, будто я там стоял как фонарный столб.

– Понимаешь, Витька объяснил, что это йоговская методика, что-то вроде массового гипноза. И еще он просил про это никому не говорить.

Сережка покачал головой:

– Ты знаешь, это все непонятно. Как такой парень мог загипнотизировать целую компанию?