– Давайте, я полезу ногами вперед, – упирался Альберт. – Я буду копать ботинками, честное-пречестное слово.

Ладно, мы позволили ему полезть ногами вперед – и очень медленно он это сделал. Наконец, он очутился в тоннеле, только голова торчала из дыры.

– Теперь копай ботинками, – распорядился Освальд, – а ты, Элис, держи Пинчера, не то он снова начнет рыть. Наверное, Альберту не понравится, если Пинчер запорошит ему глаза.

Всегда старайтесь думать о таких мелочах. Если вы заботитесь об удобстве других людей, вы начинаете им нравиться. Элис держала Пинчера, а мы все кричали:

– Давай! Копай ногами изо всех сих!

И Альберт из соседнего дома начал копать ногами, а мы стояли над ним и ждали… Как вдруг земля провалилась, и все мы свалились кучей-малой. Когда мы поднялись, там, где мы только что стояли, образовалась впадина, а Альберт застрял в тоннеле, потому что на него обрушился свод. Он ужасно невезучий мальчишка, вот и имей с ним после этого дело.

Альберт начал истошно кричать и плакать, хотя признался, что ему не больно, только тяжело, и он не может пошевелить ногами. Со временем мы бы его выкопали, но он так вопил, что мы испугались, как бы не приехала полиция. Дикки перелез через стену, чтобы попросить соседскую кухарку передать дяде Альберта, что мы случайно похоронили Альберта, так что пусть дядя придет и поможет его выкопать.

Дикки долго не возвращался, мы уже начали гадать, что с ним стряслось. И все это время Альберт вопил без передышки, ведь мы стряхнули с его лица рыхлую землю, чтобы он мог кричать со всеми удобствами.

Дикки вернулся вместе с дядей Альберта, нашим соседом – длинноногим, светловолосым и смуглым. Он плавал по морям, а теперь пишет книги. Он мне нравится.

Дядя велел племяннику умолкнуть, и Альберт послушался. Потом дядя спросил, не ранен ли он, и Альберту пришлось признаться, что он цел, ведь хотя он трус и неудачник, он не лжет, как некоторые другие мальчишки.

– Дело обещает быть долгим, но приятным, – сказал дядя Альберта, потирая руки и глядя на голову Альберта, торчащую из дыры. – Принесу-ка я другую лопату.

Он сходил в свой сарай с садовыми инструментами и, вернувшись с большой лопатой, принялся откапывать племянника.

– Смотри, не шевелись, – предупредил он, – не то я тебе ненароком что-нибудь оттяпаю.

Спустя некоторое время дядя Альберта проговорил:

– Признаться, драматизм ситуации не оставил меня равнодушным. Я сгораю от любопытства, мне хотелось бы знать, как вам удалось похоронить моего племянника. Но если не хотите, не говорите. Полагаю, вы не применяли к нему силу?

– Только моральное воздействие, – ответила Элис.

В школе, где она училась, много говорили о моральном воздействии. На тот случай, если вы не знаете, что это такое, объясню: с помощью морального воздействия можно заставить людей делать то, что им не хочется, просто ругая их, или смеясь над ними, или обещая им подарки за послушание.

– Только моральное воздействие, вот как? – переспросил дядя Альберта. – Какое именно?

– Ну, – сказала Дора, – я очень сожалею, что это случилось с Альбертом, а не с одним из нас. Была моя очередь лезть в туннель, но я не люблю червяков, и меня освободили. Понимаете, мы тут копаем в поисках сокровищ.

– Да, – подхватила Элис, – и, по-моему, мы как раз приближались к подземному ходу, который ведет к кладу, как вдруг туннель обрушился на Альберта. Он такой невезучий… – Элис вздохнула.

Тут Альберт снова закричал, а его дядя вытер лицо – свое, а не Альберта – шелковым носовым платком и сунул его в карман брюк. Странное место для носового платка, но дядя был без пиджака и жилета и, наверное, хотел, чтобы носовой платок был под рукой. Копать – такая работенка, что поневоле вспотеешь.