Победа 3-й армии была куплена дорогой ценой – потерей 489 офицеров и 10 тыс. солдат, убыль французов в точности неизвестна, но одними пленными они потеряли 200 офицеров и 9 тыс. солдат. Немцам досталось 33 орудия и 2 тыс. лошадей.

Внутреннее разложение французских войск, вероятно, было велико, потому что среди них исчезло управление.

Только одна бригада дивизии Лепара направилась по пути через Бич к Сент-Авольду на соединение с главными силами французов; все остальные войска под влиянием полученного толчка неудержимо покатились в юго-западном направлении назад на Цаберн.

Так как штаб 3-й армии не предполагал давать сражение 6 августа, то 4-я кавалерийская дивизия не была притянута из своих тыловых квартир и потому не находилась на месте для преследования. Она прибыла в Гунштедт только после 9 часов вечера. Но чтобы, по крайней мере, вступить в дело рано утром на следующий день, дивизия продолжала марш еще ночью до Эбербаха. Сделав там трехчасовой привал, она двинулась дальше и после перехода в 9 миль действительно подошла вечером к сторожевому охранению неприятельского арьергарда у входа в горы близ Штейнбурга. Однако без пехоты дивизия не могла продвинуться дальше, но ее появление снова вспугнуло противника. Французский 1-й корпус опять выступил еще ночью и достиг Саарбурга, где соединился с 5-м корпусом. Таким образом, французы опередили немцев на 5 миль и, не тревожимые преследованием, продолжали отступление на Люневиль.

Обратимся теперь к событиям, происшедшим в тот же день 6 августа на другом театре.

2-я германская армия, прикрытая с юга 3-й армией, наступала в западном направлении, тогда как недостававшие еще ей корпуса подвозились по железным дорогам. Пройдя беспрепятственно длинные теснины в лесах Кайзерслаутерна, 2-я армия 5 августа своим передовым корпусом достигла линии Нейнкирхен – Цвейбрюккен. Кавалерия производила поиски на французской территории и доносила об отступательных движениях противника. Все указывало на то, что французы хотят встретить атаку немцев на сильной оборонительной позиции.

Такая позиция имелась, прежде всего, за Мозелем, где Мец и Диденгофен обеспечивали оба крыла. Если бы противник действительно расположился там, тогда 1-я германская армия должна была сковать его с фронта, а 2-я армия обойти южнее Меца, что вынудило бы его отступить или принять сражение в невыгодных условиях. В случае неудачи 2-я армия могла отойти на наступавшую через Вогезы 3-ю армию.

Вследствие нежелательного для главной квартиры распространения 1-й армии в юго-западном направлении к Саару ее левое крыло коснулось пути, указанного для движения 2-й армии, отчего 6 августа должно было произойти скрещивание отрядов обеих армий в Саарбрюккене. Значит там не могло быть недостатка в силах, но так как сражение в этот день не предполагалось и представлялось маловероятным, то одновременное прибытие их не было урегулировано, и, двигаясь по различным маршрутам, отряды могли подходить лишь один за другим в разное время.

Сначала, около полудня 6 августа, к Саарбрюккену подошла 14-я дивизия генерала Камеке из состава 7-го германского корпуса.

Считая свое положение в Саарбрюккене слишком опасным, командир 2-го французского корпуса генерал Фроссар еще накануне вечером, не дождавшись разрешения на отход, занял позицию позади у Шпихерна и укрепился там. В расстоянии от 2 до 4 миль[4] за ней находились 3, 4 и 5-й корпуса, а далее в 5 милях гвардейский корпус. Таким образом, император мог собрать для сражения примерно в районе Кохерен пять корпусов или же поддержать, по меньшей мере, четырьмя дивизиями Фроссара, в случае если бы последний, надеясь на свою сильную позицию, решил на ней обороняться.