Одно из высказываний Гуго звучит так: «Познай все: после того ты поймешь, что ничто не является чрезмерным». Слово «все» конечно же относится к различным наукам того времени. В своем «Didascalion» Гуго приводит классификацию искусств и наук, восходящую в первую очередь к Аристотелю, в передаче и в интерпретации Боэция, а также некоторых других авторов. Логика, о которой говорили, что она имеет дело больше с понятиями, чем с предметами, подразделяется на грамматику и искусство убеждать, являющееся способом подготовки для людей науки[117]. Сама наука подразделяется на теоретическую науку, содержащую в себе богословие, математику[118], физику[119], и практическую науку, в которую входили этика, экономика и политика. В дополнение к ним существовали различные «непросвещенные» и «незаконные» науки, включая такие, как плотницкое дело, коммерция, сельское хозяйство, медицина и сценическое искусство.

Таким образом, Гуго Сен-Викторский подготавливает систематическую программу образования. Однако, хоть он и говорит о том, что все знания полезны, тем не менее не рассматривает как гуманитарные науки, так и физические науки и естественную философию как предметы, которые изучаются просто и единственно ради их собственного изучения. В его «Didascalion» он обращается сперва к гуманитарным наукам, затем к теологии, а в конце концов к религиозному созерцанию. При этом он рассматривает гуманитарные науки и вообще изучение этого мира как подготовку к постижению более высокой науки, теологии. Такое отношение, конечно, было вполне естественным для богослова, который смотрел на мир как на божественное творение и проявление. Вполне естественно для него было думать, что душа, познавая, переходит от знания божественных творений к знанию об их Творце. Также вполне обычно для него было считать теологию отвлеченным знанием о Боге, как подчиненную такому знанию Бога, постижение которого достигалось в мистической молитве. В мистицизме он видел приготовление непосредственного видения Бога на небесах.

Очевидно, что в то же время сравнительная недостаточность эмпирических знаний ставила задачу приведения в порядок всех отраслей знания таким образом, чтобы каждая из них занимала свое место во всеобщей картине, причем это представлялось делом несравненно более легким для средневекового ученого, чем может показаться для любого современного человека. Также мы не должны упускать из виду иерархическую концепцию мироздания и преобладающий телеологический взгляд на вещи, что, в свою очередь, служило основанием для попыток систематизировать знания, попыток, которые можно найти у такого автора, как Гуго Сен-Викторский. В то же самое время идея преодоления отрывочности и фрагментарности знаний не является непременно зависимой от религиозных верований[120]. Но религиозные верования, по всей вероятности, непосредственно влияли на структуру и общий план средневековой систематизации.

Гуго и Ришар из Сен-Виктора внесли существенный вклад в развитие средневекового философского богословия, в разработку доказательств существования Бога. Впрочем, доводы Гуго являются более поверхностными и схематичными, нежели доводы Ришара, и явно зависят от предпосылок или предположений, непосредственно принимаемых на веру. Тем не менее, линия его мысли, основанная на внутреннем опыте или на самопереживании, имеет несомненный интерес. Гуго говорит следующее: «Не понимающий, что он существует, не является истинно мудрым; и если человек начинает правильно думать о себе, кто он есть, то он понимает, что он не есть ни одна из тех вещей, которые либо видны в нем, либо могут быть увидены». И снова: разумная душа «отличает себя от субстанции тела посредством разума и видит себя отличимой»