– Познакомлюсь с другими авторами и блогерами, и все будет хорошо. Время еще есть.

– Но Богдан…

– Может идти лесом. И флешку пусть себе… оставит на память. Не надо было вообще все это начинать. Не понимаю, почему я позволила себя затащить в твою авантюру?

– Потому что у меня с собой было шампанское, – вытянув перед собой длиннющие ноги, лыбится Мари. – Один глоток, и Ангелина Кольцова на все согласна!

– Фу! Звучит отвратительно! – Толкаю подругу в плечо, и она заливается звонким смехом.

– Да ладно, Гель! Просто пригуби, и мы снова кинем что-нибудь этому придурку на балкон. Хочешь?

– Нет! – Я уворачиваюсь от дружеского захвата, вскакиваю на ноги и со смехом выдаю: – Я с тобой больше не пью! Да и не пойду домой к Богдану! Ни за что!

– Круто! – хлопает в ладони Мари и тоже подрывает с лавочки.

Ее лицо меняется за долю секунды. Дурашливая улыбка слетает, точно сбитая ударом маска. В зеленых глазах – сосредоточенность и серьезность. Она хватает меня под руку и тянет за собой.

Я не сразу понимаю, куда она меня тащит, а потом кусты под окнами дома расступаются, и я замечаю светловолосую макушку Богдана. Он нас не видит. Идет с пакетом в сторону мусорных баков.

– Я не пойду! – вырываюсь из цепкой хватки Мари. – Сказала же, я…

– Ты сказала, что домой к нему не пойдешь! – напоминает подруга. – Про разговор на улице речи не было.

– Предлагаешь щемить его у помойки?!

– В идеале надо поймать его раньше. С мусорным пакетом он от нас далеко не сбежит.

Она ускоряет шаг, а я застываю на несколько секунд, не зная, что делать. Что за бред?!

– Эй, слышь! – орет Мари в спину Богдану, и в этот момент я чувствую, как жаром загораются кончики ушей.

Боже. Как мы с Зябликовой вообще подружились?!

– Я к тебе обращаюсь, Герасимов! Стой!

Бледное лицо Богдана поворачивается на нас лишь на секунду, а затем Герасимов бегом припускает в сторону баков. Мари, не жалея туфель на платформе, кидается за ним. Не хочу участвовать в этом цирке, но куда деваться, если шоу началось из-за меня?

– Чего вам надо? – вскрикивает жертва, когда нагоняем ее на площадке у мусорки.

Богдан выставляет перед собой руку с пакетом, и мы с Мари одновременно поднимаем безоружные ладони.

– Давай без глупостей, Богдан, – тоном хорошего полицейского начинает Мари. – Опусти пакет.

– Что? Нет! Сначала отвалите от меня! – Он еще выше вскидывает руку, отчего тонкий черный пакет начинает опасно раскачиваться из стороны в сторону.

– Не вынуждай нас применять силу. – Влившись в роль, я делаю шаг вперед. Богдан отступает и едва не налетает спиной на мусорный бак.

– Не приближайся. Я ведь кину его, – угрожает беглец, кивая на свой снаряд.

Я приглушенно смеюсь, а Мари качает головой.

– Ты не сделаешь этого, – почти ласково шепчет подруга. – Решишь атаковать и сам же пострадаешь. Сегодня ветрено, Богдан. Неужели готов устроить мусорный дождь?

– Как опрометчиво, – поддакиваю я, но отступаю, едва уловив в глазах Богдана блеск промелькнувшей решительности.

– Плевать. Я остановлю вас даже ценой собственной жизни!

Он уже замахивается, чтобы подбросить мусорную гранату над нашими головами, но в последний миг фарс ставит на паузу скрипучий голос Игната Олеговича:

– Молодежь! – злобно кричит сосед снизу, возникший за нашими спинами. – А ну пошли прочь отсюда! Устраивайте разборки в другом месте!

Богдан было открывает рот, чтобы пожаловаться на нас с Мари, но в последний момент смиренно прикусывает язык. Он сбрасывает «оружие» в бак, следом то же самое делает Игнат Олегович. Сосед окидывает нашу троицу неодобрительным взглядом и уходит.