– Можно, конечно, еще отыскать много плюсов и минусов, но основные я назвал.

– Будем думать, как подать все, что мы узнали, нашему государству. Сколько у нас времени до первого сеанса связи?

– Приблизительно три месяца.

– Времени предостаточно, – говорю я, потирая все еще ноющие виски.

Мы решили, что не стоит доверять передачу важной информации дальней связи, и после возобновления контакта с Землей на вопрос: «Как все прошло?» – мы ответили: "Не по голофону". Это давало нам время отшлифовать все шероховатости в измененной истории событий. В те часы, когда связь отключалась, брат учил меня, как обмануть детектор лжи. То, что нас подвергнут этой процедуре, он не сомневался. А вот с Земли новости не очень порадовали. Калифорния и китайцы проследили, в каком направлении мы улетели, и хотя знать конечную точку они не могли, но, сопоставив время полета с ускорением двигателя, можно приблизительно судить о дальности полёта. В общем, ждать нам усиленной охраны, в ближайшее время, думаю, многочисленные шпионы будут пытаться добраться до нас.

Корабль, который собрал Роскосмос совместно с БОТом, приятно удивил: за весь полет ни одной внештатной ситуации. Мы благополучно приземлились на космодроме, и уже несколько минут спустя молчаливые охранники проводили нас в припаркованный рядом аэрокар. Каких-то десять минут, и мы уже заходим в салон самолёта, который доставил нас в Москву.

По прилете нас взяли в кольцо охраны, посадили в бронированный фургон и доставили в главное управление Роскосмоса. Количество охраны превышало все разумные пределы, хотя объективной причины для этого я не видел.

Нас провели в небольшой зал, в котором сидели три человека: директор Роскосмоса, директор БОТа и президент РФ. Ну вот, а я сожалел, что с президентом не знаком, опять не вовремя полезли в голову дурные мысли мне. Не дожидаясь приглашения, мы сели напротив них, и брат на правах капитана начал рассказывать отредактированную и выученную наизусть историю.

До того, как мы зашли в зал с полусферой, мы решили ничего не придумывать, мало ли что могла зафиксировать автоматика корабля, который сейчас, скорее всего, уже разбирают по винтикам и все тщательно изучают. Брат описал наш разговор возле полусферы, но мы решили, что нельзя врать о нашем возвращении на корабль и серьезных раздумьях, опять же из-за автоматики. В нашей версии над полусферой висело окно с текстом: "Первый представитель расы, добравшейся до центра, получает доступ к проекту Альфа для своей цивилизации, который определит, достаточно ли развита раса. В случае успеха за расой закрепляется звание “младшей”. Это позволит расе после освоения своей системы вступить в малый галактический совет. В случае поражения на нашей планете распылят специальный газ, который положит конец нашему пребыванию в этом мире». Мы посчитали, что не стоит доверять сильным мира сего информацию о том, что мы всего лишь генетически измененные потомки старших рас, с представителями которых мы встретились и которые держат нас за насекомых.

Далее Саша пересказал разговор с ИИ, естественно, опуская тот факт, что, кроме нас и ИИ, там было еще четыре представителя других цивилизаций. Когда брат поведал всем собравшимся об омоложении, я заметил сначала расширенные от удивления глаза собравшихся, а потом отстраненный вид. Видимо, осознают, какие возможности открывает данная технология, или подсчитывают, сколько можно на этом заработать. Саше даже пришлось сделать паузу, чтобы не пришлось повторять следующую часть рассказа. Когда внимание глав нашей страны вернулось в продуктивное русло, Саша закончил рассказ. И прежде чем кто-то из собравшихся вымолвил хоть слово, в разговор влез я.