касающееся методологических оснований эмпирических исследований в области исторической психологии. Оно состоит в том, что эмпирические данные, полученные в результате психологических исследований (прежде всего эмпирических исследований в области социальной психологии, проведенных в реальных социальных, а значит, и в конкретных социально-исторических условиях), могут и должны рассматриваться как эмпирические источники данных для историко-психологического исследования того исторического периода, в который эти исследования проводились.

Эмпирические предпосылки становления исторической психологии в российской науке

В этой связи специальный интерес представляет исторический анализ процесса становления исторической психологии в России. В рамках данной статьи в качестве исходного материала для анализа были выбраны материалы, представленные в монографии Елены Александровны Будиловой «Социально-психологические проблемы в русской науке» (Будилова, 1983, 2019). Анализируя зарождение социально-психологических исследований в русской науке во второй половине XIX – начале XX в. (т. е. в период, предшествовавший революции 1917 г.), Е. А. Будилова отмечает, что первые эмпирические исследования, которые можно классифицировать как исследования социально-психологические, проводились на стыке зарождающейся психологии и других отраслей социального знания: социологии, этнографии, юриспруденции, языкознания, военной науки, психиатрии и др. Эти исследования имели ярко выраженный прикладной характер и были направлены на анализ актуальных проблем развития российского общества и государства.

В ходе данных исследований были собраны обширные и уникальные научные материалы, содержащие фактические данные в том числе и о социально-психологических явлениях, характеризующих жизнедеятельность представителей самых различных слоев и социальных групп российского населения в исследуемый исторический период. Сам интересующий нас исторический период развития российского общества и государства можно с полным правом обозначить как период осуществления масштабных преобразований. Речь идет в первую очередь о проведении земельной, военной и судебной реформ в России, реализация которых имела серьезные последствия, связанные с изменениями в образе жизни, мировоззрении, идеалах и т. п. Поскольку эмпирические данные собирались квалифицированными исследователями, с использованием последних достижений науки того периода, их вполне можно назвать первыми эмпирическими свидетельствами историко-психологического знания.

Результаты этнографических исследований русского народа, выполненных научными сотрудниками, членами Русского географического общества, по программе Н. И. Надеждина (Надеждин, 1847; и др.), сразу после их появления привлекли внимание отечественных и зарубежных ученых. В них содержится разносторонний и многообразный материал, характеризующий социально-психологические особенности представителей различных российских регионов, и в первую очередь – российского крестьянства. Будучи представителями самой многочисленной социальной группы российского населения того исторического периода, являясь коренными носителями социально-психологических особенностей российского народа, его менталитета, российские крестьяне в этих исследованиях практически впервые стали объектом серьезного научного анализа, в том числе и социально-психологического. Именно поэтому их результаты до сих пор представляют большой научный интерес для специалистов в области исторической психологии.