В 1925 году его арестовали и отправили этапом на Соловки. Соловецкий ГУЛАГ называют ещё Российской голгофой, там было замучено более трёх миллионов человек. Более восьми тысяч священнослужителей нашли там свою смерть. Соловки ― это самый большой в мире погост. И вот Феодосий, которому тогда было более ста двадцати лет, находился там шесть лет, выжил и не потерял веру в Бога и людей. Он только после освобождения снял рясу.
Имея преклонный возраст (ему было уже более ста тридцати лет) и такие большие заслуги перед Церковью, он мог бы в любом храме и монастыре остаться до своей кончины. А он снял одежду священника и приехал в Минеральные Воды, купил домик на окраине и стал жить как простой гражданин. Это важный шаг в его жизни. Именно за этот шаг Церковь долго не признавала его заслуг.
Этот период изобилует множеством примеров его чудотворной деятельности. Есть немало свидетелей того, как во время войны он спас город от полного разрушения. Люди, которым посчастливилось общаться со старцем Феодосием, делятся своими воспоминаниями о его жизни. Я разговаривал со многими из них и даже держал в руках его записную книжку с молитвами.
Умер он в 1948 году и был похоронен на кладбище на окраине города. Все эти годы поток людей со всей России к нему постоянно нарастал. В 1997 году он причислен к лику святых под именем Феодосий Кавказский.
И вот судьба меня привела к нему. В 1989 году я приехал в Минеральные Воды. И здесь начались мои духовные искания. Я чувствую, я знаю, он очень мне помог на этом сложном пути. Когда становилось совсем тяжело, когда я не мог в чём-то разобраться, я шёл к нему на могилу, нередко ходил и ночью. Молился, общался и, наполненный энергией и радостью, продолжал идти по Пути. Именно с его помощью мне удалось за короткое время пройти большой путь, и руководством были его слова, сказанные мне:
«Сын мой, ты не представляешь, сколько в тебе твёрдости и силы духа! Не изменяй себе!»
Мне запомнилась одна встреча. Пришёл как-то днём к нему на могилу, а там никого нет. Такого раньше никогда не бывало. Один только дедушка ухаживал за могилкой. Но он вёл себя тихо, я его почти не замечал. В такой обстановке и молитва, и общение проходят особенно хорошо. Иду я назад, отошёл уже метров сто, слышу меня кто-то окликает. Оглядываюсь, ко мне бежит тот дедушка. Подбегает и говорит: «На, сынок, три груши. Они очень спелые!» Я поблагодарил и пошёл. Потом остановился из-за ощущения чего-то необычного в этом старике. И тут только я понял, что необычно было его лицо. Оно было как светящийся бронзовый круг, и самого лица совсем не было видно! Я оборачиваюсь, а дедушки нет! Я пришёл домой, рассказал об этой встрече жене, и мы всей семьёй съели эти груши. Они действительно были очень сочные. Я до сих пор помню их вкус!
Много лет спустя состоялась ещё одна встреча. Я жил уже в Москве, но в Минводы ездил каждый год, обязательно бывая у него на могиле. (Люди по-прежнему идут нескончаемым потоком к нему на могилу, хотя мощи находятся в церкви.) Я в этот день проводил встречу с читателями, так называемую «Среду». В этот же вечер, сразу после встречи я должен был ехать в Минводы. И вот на встречу пришёл духовидец отец Белодед со своими помощниками. Он прослушал всю мою лекцию, а потом попросил слова и говорит: «Анатолий, я привёз тебе послание от Феодосия» – и передаёт мне тридцать листов машинописного текста. «Его душа вышла на общение со мной и попросила предать тебе этот текст. Вот я нашёл тебя и выполняю его просьбу».