Андерсон одно за другим опровергал популярные представления о Китае: правительство Небесной империи было далеко от того, что является тиранией (деспотизмом); этому правительству был присущ «здравый смысл»; у него было многое, чему Англии следовало поучиться. Особенно тому, как держать под контролем «наиболее неприятные классы общества». Андерсон настаивал даже на том, что бинтование женских ног было мифом. Он клялся, что у всех женщин Китая нормальные ноги; а также вопреки сообщениям о том, что женщин в Китае держат взаперти их ревнивые мужья, он свободно общался с любыми из них. Улицы в Китае «чистые и элегантные», люди «привлекательные и здоровые»; едва ли кто-то поражен оспой. Везде в Китае люди правдивы и честны, исключая Кантон, где они подверглись влиянию людей Запада.
Дороги и каналы в Китае свидетельствовали, что китайцы были с точки зрения обладания наукой столь же продвинуты, как и Запад. Фактически отказ мандаринов обследовать механические и оптические инструменты, привезенные из Англии в качестве подарков, просто-напросто показывал, что китайцам нечему было учиться у европейцев в этом отношении (С. 40).
Андерсон, по мнению Маккартни, пытался восстановить пораженный эрозией престиж Китая в Европе (С. 41).
Один из членов миссии Маккартни, Андерсон, оказался, по сути дела, первым среди дипломатов, кто изложил ставшую для многих иностранцев, имевших дело с Китаем, привычной и казавшейся им правильной, единственно правильной позицию, при которой следовало хвалить в Китае практически все, надеясь, что именно это и только это позволит завязывать, устанавливать и развивать с Китаем отношения, которые смогут обеспечивать мир в двусторонних отношениях и приносить некоторые выгоды и иностранцам.
Именно такое отношение к ведению дел с Китаем с того времени и доныне характерно для части людей, которым приходится иметь дело с Китаем. Во многих странах и сегодня продолжается борьба между теми, кто стремится защищать интересы своих стран и народов от навязывания китайскими властями, особенно Мао Цзэдуном и его последователями, своего господства и контроля, и теми, кто остается на изложенной выше позиции, фактически не защищая или предавая интересы своих стран и народов.
Во взаимоотношениях с Китаем те, кому довелось участвовать в практической деятельности в Китае, разделились на две части. Одни указывали на недостатки и на то, что неприемлемо в Китае, что недопустимо ущемляет права людей других стран, с их точки зрения. Другие прилагали усилия, с тем чтобы создавать впечатление о Китае как о «нации без недостатков», а по сути дела, о том, что нация Китая якобы «выше» и «главнее» всех остальных наций.
Первое расхождение между людьми, представлявшими упомянутые позиции, состояло в том, что одни утверждали, что пытки и казни обычны для Китая. Другие полагали, что никогда не было ничего подобного.
В настоящее время те, другие, пытаются как бы не замечать, например, того, что нынешние руководители КПК – КНР довели до смерти в тюрьме сторонника реформ и соблюдения прав человека Лю Сяобо, который стал лауреатом Нобелевской премии.
Эти другие, очевидно, исходят из того, что в настоящее время КПК – КНР настолько сильны, обладают таким военным и экономическим потенциалом, что к ним можно только «подлаживаться» и им ни в чем не следует возражать, во всяком случае никак не затрагивать вопрос о том, что они именуют политической стабильностью в Китае, то есть никоим образом не критиковать КПК – КНР даже тогда, когда речь идет об общечеловеческой нравственности, о проявлениях человечности и об ущемлении человеческого достоинства и принципов равноправия и независимости наций.