Лиля и сама разборок не любила, но как, черт подери, узнать, когда и при каких обстоятельствах следует прятаться «в кусты», если на отделении между врачами такие сложные отношения? Интересно, кого еще ненавидит Павел Дмитриев, и с кем «терки» у Кана Кая Хо – наверное, нужно расспросить кого-нибудь поподробнее, чтобы впоследствии не вляпаться снова! Но в одном Лиля был уверена на сто процентов: она поступила правильно, обратившись к корейцу, потому что в результате больная получила помощь. Возможно, Павел теперь пересмотрит и весь порядок лечения и подберет ей другие, более подходящие обезболивающие – разве они все здесь не затем, чтобы, насколько возможно, облегчать жизнь пациентам?

Вместо Рыбы дежурила другая девушка, поэтому Лиля не могла поговорить с медсестрой о том, что произошло, зато во время обеденного перерыва она заметила одиноко сидящего за столиком Алексея Родникова, с унылым видом жующего капустный салат.

– Привет, – сказала она, подсаживаясь со своим подносом, на котором находилась котлета неправильной формы и подозрительно темного цвета в окружении плохо протертого пюре.

– Я бы на твоем месте здесь мяса не брал, – пробормотал парень, с опаской глядя на котлету, словно она могла, как враг из засады, напасть на него, скакнув прямо с Лилиного подноса. – Хотя, с другой стороны, разве ж это мясо…

– Что это у тебя с настроением? – полюбопытствовала она. – Заболел?

На самом деле, как уже успела понять Лиля, Алексей по натуре являлся неисправимым пессимистом, однако сегодня он был как-то особенно не в духе.

– Это все из-за праздника, – тяжело вздохнул физик, ковыряя вилкой в салате. – Главный велел всем присутствовать – корпоративная солидарность, понимаешь… А кому он вообще нужен, праздник этот?

– Что за праздник?

– Ты что, объявлений не читаешь? В пятницу мы празднуем год со дня открытия Центра – подумаешь, какое событие! В общем, будет какой-то там концерт с приглашенными артистами, а потом банкет. Разумеется, никого приличного не пригласят – на это денег нет, да и банкет, скорее всего… У тебя как с танцами?

– Никак, – честно ответила Лиля. Она ходила на дискотеки всего пару-тройку раз за всю жизнь и, как правило, пока ее подруги плясали с кавалерами, подпирала стенку: ну не выглядела девушка желающей развлекаться, и все тут!

– Вот и у меня – никак, – понимающе кивнул Алексей. – Если бы не распоряжение главного, я бы и не пошел, но он выразился достаточно ясно, а мне неприятности не нужны… А ты, я смотрю, уже врагов себе наживаешь?

Он перевел разговор на другую тему так неожиданно, что Лиля не сразу сообразила, о чем говорит физик.

– Да я про Дмитриева и Кана, – пояснил он в ответ на ее недоуменный взгляд. – Тебе удалось снова вбить между ними клин!

– Да не хотела я ничего вбивать! – обиделась Лиля. – Я только пыталась помочь человеку…

– Понятно, что не хотела. Поговорку слыхала: благими намерениями вымощена дорога в ад?

– Послушай, ну откуда мне было знать, что Павел и Кай не ладят?

– Да и не надо тебе знать – просто не вмешивайся! Не успела приступить к работе, как уже стала причиной скандала…

– А что за кошка пробежала между этими двумя? – решилась задать вопрос Лиля, поняв, что сейчас, возможно, ее единственный шанс все выяснить.

Алексей задумчиво посмотрел на нее, сдвинув очки на кончик носа.

– Это давняя история, – произнес он наконец. – Началась еще в старой клинике… Павел и Кай давно знакомы – учились на одном курсе в Меде. Павел пошел в аспирантуру, а Кай сразу начал практиковать. Дмитриев так и не сумел защититься – не поладил с научным руководителем, и тот его выкинул. Кай за это время поднабрался опыта, поработал в Южной Корее и Израиле, защитился, а потом пришел в больницу к Никодиму, тогда еще не заву. Кай вообще – хирург-онколог широкого профиля, но, так как специализировался он по нейрохирургии, Никодим буквально «вырвал» его с хирургического отделения и перетащил к себе. Павел тогда уже работал, и у них с Каем начались настоящие гонки на выживание: каждый считал себя лучше другого и пытался всячески это доказать. На соперничество смотрели сквозь пальцы, считая, что оно может даже в какой-то степени пойти на пользу. А потом, как говорится, «случилось страшное».