А потом сознание медленно, но верно вернуло мне воспоминания вчерашней ночи. И я как наяву услышала голос Дария, шепчущий мне на ухо что-то, от чего хотелось то ли кричать, то ли дрожать от желания.

На губах всё ещё осталась тёплая тень его поцелуя. А ещё этот паразит снова укусил меня. И наполнил меня каким-то проклятым наслаждением. А потом… всё исчезло.

Вспомнив о наслаждении, тело тот час отреагировало и задрожало.

Свела с силой ноги и застонала.

– Твою же мать, Дарий… – прошипела зло.

Сделала вдох, потом выдох. Снова вдох и выдох.

Вот только сексуальной зависимости от этого ходячего мертвеца мне не хватало.

Какая же это мерзость!

Попыталась отвлечься.

Приподняла подушку и, полулёжа, осмотрелась.

Спальня, невероятно роскошная, богатая была погружена в утреннюю полутьму, через шторы просачивались холодные лучи утреннего города.

А потом мой взгляд упал на туалетный столик.

На его мраморной столешнице лежала записка. Лист бумаги был сложен и поставлен треугольной табличкой. И было выведено каллиграфичным почерком «Арине».

Я нахмурилась, потом соскребла себя с кровати и подошла к столику.

Развернула записку.

Почерк был идеальный, уверенный и острый, как лезвие.

«Арина, доброе утро, моя сладкая и вкусная малышка!»

Я скривилась от его обращения.

«Ты будешь в моей квартире одна. Несколько дней. Я принял это решение, чтобы ты привыкла к своему новому положению и статусу. Ты – моя. Ты не уйдёшь. Не убежишь. Не вернёшься к своей прежней жизни. Для мира людей тебя больше нет. В квартире все выходы и окна закрыты. Всё заблокировано. Поэтому не трать силы зря, чтобы вскрыть/взломать/выбить/взорвать двери и окна. Не поможет. Они огнеупорные и бронированные.

В квартире есть всё, чтобы тебе было комфортно.

Еда, напитки. Книги. Музыка. Фильмы. Телефона и интернета нет.

На втором этаже ты найдёшь спортзал, бассейн, сауну.

В спальне имеется целая гардеробная, где ты можешь найти и надеть любую вещь.

Наслаждайся отдыхом.

Д.»

Я с силой сжала листок. Внутри меня всё полыхнуло – не страх, о, нет. Гнев. Живой, пульсирующий, дикий.

– Твою мать, Дарий… – прошипела я и отшвырнула записку в сторону, как змею.

Снова огляделась, потом увидела себя в зеркале и скривилась при виде своего отражения.

– Да и похер, – выдала со злостью. Плевать, как я выгляжу. Всё равно я теперь пленница.

Мои ноги были ватными, но я не позволила себе упасть. М чуть ли не по стеночке отправилась прочь из спальни.

Я чувствовала, как внутри нарастает буря.

Он решил превратить меня в вещь. В игрушку. Но я, в отличие от этого монстра – живая, свободная, с разумом, с голосом.

Нет. Ни за что не сдамся.

Дошла до кухни, которая выглядела как мечта.

В другой ситуации я бы порадовалась, восхитилась, а сейчас меня это богатство, это роскошество бесило.

Распахнула холодильник и присвистнула.

Что ж, насчёт еды вампир не обманул.

Холодильник был большой и заполнен до отказа – фрукты, овощи, сыры, в стеклянных контейнерах разная приготовленная еда. И даже этикетки есть, что это.

Вот, например, овощное рагу. Куриный бульон. Было много блюд, но ощущение, что всё из серии правильного питания.

Я даже на миг растерялась.

Потом поджала губы, достала бутылку воды и с силой захлопнула холодильник.

Откупорила крышку и буквально присосалась к горлышку.

Выдула почти за раз весь литр, так пить хотелось.

Оторвалась от бутылки, шумно выдохнула и вытерла рот тыльной стороной ладони.

Зато легче сразу стало.

Потом я всё равно направилась в сторону выхода. Но, конечно, входная дверь не открылась.

Проверила все окна. И балкон. Но за ними я могла видеть лишь зеркальный блеск небоскрёбов.