Это мое место. С раннего детства. Высота нереальная. Я долго боролся с чувством страха, чтобы сердце не щекотало от любого порыва ветра. Готовился стать настоящим драконом, и когда-нибудь ощутить чувство полёта.

Увидеть здесь ее! Я никак не ожидал! 

Садира с лицом, не выражающим смертельного ужаса, сидела облокотившись на стену и спокойно смотрела вниз! 

Я какое-то время просто стоял, не двигаясь, боясь спугнуть ее своим внезапным появлением.

Падать будет высоко. А летать я пока неспособен. Наконец решился, и тихо кашлянув, известил ее о своим присутствии. 

Она медленно повернула в мою сторону шею. Вежливо кивнула, и снова отвернулась.

Зато теперь я уверен, что Элиот не солгал.

— Садира, что ты здесь делаешь? 

Задав этот вопрос, девушка окатила меня недовольным взглядом. И тут я вспомнил почему. Ошейник. Ограничимся прямыми вопросами.

— Могу ли присесть?

Смотреть в мою сторону явно не собирались. Но лёгкий безразличный кивок последовал.

Я сел рядом, и так же как и Садира облокотился спиной о камень. А она вдруг беззвучно рассмеялась, непонятно по какому поводу.

Я оглядел девушку и снова пришёл в недоумение. Чтобы наложница, вот так просто в подаренном ей роскошном наряде, сидела на земле! Это было очень странно. Обычно единственное, что вызывает у них трепетные чувства, это дорогие вещи. 

Изначально  я шёл сюда подумать. Но мои планы рухнули, поскольку сейчас я мог думать только об этой необычной особе. 

Она так и не взглянув на меня, протянула очищенный фрукт. Отлично. Моя рабыня делится со мной едой. Я принял его и поблагодарил.

— Садира, тебя обидел Элиот? Что он сделал? Почему ты здесь и как вообще нашла это место? 

Если бы я мог, я избавил ее от этого ошейника. Мне безумно хотелось побеседовать с этой девушкой. Особенно я был поражен, когда впервые услышал ее смех. Он так сильно отличался от ее голоса, звонкий как свирель. Но к сожалению, мне довелось его услышать всего лишь раз. 

Садира отрицательно мотнула головой. Показывая тем самым, что тему развивать не намерена. 

— Надеюсь, ты сюда пришла не с той же целью, что на озеро?

И тут она оживилась, посмотрела на меня как на дурочка, чуть ли  пальцем у виска не покрутила. 

— Хорошо. Я понял.

Хотел сесть поудобнее, облокотившись рукой на стену, почувствовал, как  испачкался чем-то липким. 

Я поднялся на ноги и посмотрел на поверхность, к которой имел глупость приложиться не глядя. Садира закрыла ладошками лицо, а ее плечи вновь мелко подергивались. 

— Очень красиво. Я не знал, что ты умеешь рисовать.

На пол стены, белой известковой краской, явно заимствованной со стройки, находившейся неподалёку, был очень даже реалистично изображен леопард. Думаю, на моем черном камзоле, он запечатлен на века. 

Отсмеявшись, она подняла глаза на меня, и прижав руку к груди, откланялась. 

— Было бы некрасиво, я бы тебя наказал! — я еле сам подавил смех.

Она поджала губы и закачала головой, прищурив глаза. Сообщая, что не верит в мою чуткую натуру любителя прекрасного. А зря. 

— Это серебристый леопард. Где ты могла подобное видеть? — скорее размышлял вслух сам с собой, не рассчитывая получить ответ. 

— Однажды встречал подобного зверя. На тебя похож. Строптивый до невозможности. 

Девушка улыбнулась и прикрыла веки, явно вспоминая что-то хорошее. 

Где-то издалека послышались истеричные возгласы Гардея. Как же меня бесил его голос. Просто резал слух! 

Садира прислушалась.

— Где эта чертова, гадкая, девка!

Мерзкий звук приближался. Когда расслышал, что именно управляющий говорит, понял о ком идёт речь…