— Ты припадочная, да? Ты понимаешь, что ты врешь ему в лицо. Думаешь, Арсей добрый? Пожалеет тебя?

Кружил вокруг, будто коршун над мышонком. Что я успела ему сделать? Его забавляло то, как я дергаюсь от каждого движения.

— Скоро подойдёт Гардей, и мы все узнаем. Не беспокойся Садира, если он тебя заставлял, заплатит сполна, — наконец вернулся светлый дракон.

Просто просыпайся. Может, дурная привычка нежиться в постели до полудня, обратилась таким несчастьем. Дала себе обещание, что отныне вставать буду с первыми лучами солнца. 

— Трясешься так, будто я тебя ударил. Какая же ты лживая патаскуха. 

— Элиот! — прорычал Арсей, хлопнув по столешнице кулаком, — мог бы ты злословить в другом месте!

Между этими двумя сверкали молнии. Красные глаза схлестнулись с желтыми в безмолвной битве.

— Ваше Высочество, — а вот и толстая истеричка подоспела, — это наговоры девки! У меня все документы есть! Все принёс! И ее подружку привёл. Пусть Садира сейчас повторит нам всем, что ее кто-то заставлял! — из-за спины, высунулось заплаканное лицо Милены. Она молчала и выглядела так, будто ожидает смертного приговора.

Элиот подошёл сзади и прикоснулся к ошейнику. Щелчок, и я дышу! 
 

*****
 

 Мой голос звучал так незнакомо. Чужой. От этого становилось не по себе. Он был каким-то покорным и тихим. А я себя знаю, у меня та еще властная тональность.

Я за словом в карман не лезу. Папа говорит: в него пошла. Мама спокойная была и добродушная. А я немножко капризна. Не нужно так баловать детей. И сейчас мне хотелось вцепиться когтями в Элиота, а потом и в Гардея. 

— Это ложь! Я ничего не подписывала! — стараясь хоть как-то управлять этим жалким голосочком, выдавила я.

Арсей отстраненно наблюдал за развернувшейся драмой. Смотрел поочередно на каждого участника спектакля. 

И, похоже, делал какие-то собственные выводы.

Гардей злобно фыркнул и положил на стол стопку бумаг. Милена рыдала, опустив глаза.

— Зачем? Садира? — полушёпотом  спросила она.

Элиот казался спокойным и уверенным. Он с презрением оглядел меня с ног до головы.

— Читай, Арсей. Убедись в том, насколько дрянь лживая.

Дракон поднял бумаги, и развернув, сильнее нахмурился.

— Садира, зачем ты лжёшь? — он указал пальцем на чёрную печать и чью-то роспись внизу. 

— Это не моя подпись, — я отошла на шаг назад, на всякий случай.

Как уже успела заметить, ощущения в этом сне очень живые. Особенно ощущения, которые я испытываю с драконом… Но сейчас ему не до этого. Скорее получу плетей, чем его ласку.

— Как ты смеешь безродная тварь, клеветать на принца? Как ты смеешь продажная девка, смотреть им в глаза! — Гардей чуть ли не трясся от ненависти, а Элиот довольно рассмеялся.

— А ты что молчишь, ведьма! — толстяк схватил Милену за рыжие пряди, запрокидывая голову вверх. 

— Садира, прошу! Скажи правду! — истекая слезами, взмолилась она. 

Такое давление. Гардей встряхнул ее.

— Садира, здесь написано, что ты принимаешь плату в четыреста фолинтов, — вслух зачитал дракон.

— Да, а что ты не говоришь, почему такая высокая цена? — ухмыльнулся тёмный. — Ты ниже читай братец. Ниже, — он ткнул пальцем в бумагу. 

Лицо светлого дракона потемнело, в желтых глазах плясал огонь.

— Ты согласилась на любые условия? Ты головой своей думала, когда это подписывала? Либо ты глупа, либо просто притворяешься жертвой.

Он передал бумаги обратно Гардею и махнул в его сторону рукой.

— Мне все ясно.

— Что тебе ясно? А наказать эту суку? Каждой шлюхе позволено нести чушь и порочить мое имя? Дело было так, она умоляла меня заплатить наивысшую цену. Сам видишь, тут не за что платить. За еду обычно такие работают. Но она не унималась. Ее обо всем предупредили. А теперь она почувствовала твоё расположение и решила переиграть?