Теперь нужно ждать и верить, что все получится.  А еще слушать. Вдруг истина где-то рядом?

– Не вижу ничего смешного. Когда отец узнает, что ты натворил…

– И что он мне сделает? По сути, я имею такие же права, как и ты, – нахально парировал Арман.

– Ошибаешься. Я старше.

– Старше, но в нашем клане все решает сила. Думаешь, я не рискну пойти против тебя? Думаешь, испугаюсь сразиться в поединке? Да мне плевать! Я никогда не допущу, чтобы пророчество сбылось.

Я уже привыкла, что в каждом слове зеленоглазого сквозило лютой ненавистью, но она все равно продолжала опалять своим напором нервы даже на расстоянии.

– Этот лжец вбил тебе в голову безумную догму, а ты слепо веришь. Глупец!

О каком пророчестве речь?

Вслушиваться стало тяжелее, мужчины говорили шепотом, а меня одолевал жуткий сон. Дважды я почти провалилась в тревожную пелену забытья, но выскакивала, надеясь, что братья свалятся от усталости раньше меня, и я смогу сбежать. Только бы Айс успел воплотиться.

– Элияр не ошибается. Она всех нас погубит. Ты еще вспомнишь мои слова, но будет поздно.

– Мы в связке, сгинем вместе, если не...

Остаток слов я не разобрала. Фамильяр потянул из меня силы, слабо дернув магию из груди. Я на несколько секунд прикрыла глаза, а распахнула их, когда что-то холодное коснулось носа.

– Айс… – я притянула ирбиса к себе за шею и мысленно приказала ему не издавать звуков. Он слепо ткнулся лбом в мою грудь и снова лизнул лицо, теперь щеку. Кожу защипало, а мелкие ранки и ссадины тут же затянулись.

Осторожно вывернувшись, я оглянулась через плечо.

По силуэту около едва потрескивающего костра можно было различить только одну фигуру. Я узнала в ней Рэйдена – светлые волосы мягко переливались при свете лона, будто наполнялись силой. Оборотень сладко спал, отвернувшись от меня.

Где сейчас второй зверь, было неинтересно. Я, с присущим для драконов, идеальным слухом не смогла в ночном шорохе разобрать его присутствие, а выяснять, куда враг запропастился, не собиралась.

«Спрячься», – приказала я фамильяру.

Ирбис недовольно оскалился, сверкнув белыми клыками, но тут же послушался – юркнул в кусты, где замер, слился с темнотой, будто его здесь и  вовсе нет.

Я очень тихо поднялась на ноги, скинула остатки юбки, затянула пояс на плаще потуже и, прищурившись, осмотрела поляну. Никого. Тишина вокруг, а оборотень спит крепко, дыхание глубокое и спокойное. Убедившись, что никто не будет преследовать, я, как стрела, скользнула за Айсом.

Бегаю я быстро, но по лесу никогда не приходилось – папа не разрешал приближаться к землям оборотней. Чувствуя манящую свободу, ринулась в сторону, намерено запутывая след, но босиком в темноте бежать было тяжело – я то и дело спотыкалась о коряги и шипела от острых, как лезвия, веток, что разрывали нежную кожу голеней и стоп, цеплялись за рукава плаща и дергали волосы.

Плевать. Больше крови, чем я уже потеряла, не будет. Главное, выбраться из леса. Добраться до замка. Там меня спасут и помогут.

Лон болтался за спиной нежно-голубым блюдцем, рядом бесшумно скользил фамильяр, мерцая в ночном мраке серебристой шерсткой. Впереди показался узкий просвет, словно там дорога или озеро. Я припустила, взрывая болью мышцы, пробивая стопы острыми корягами и камнями. Под ногами от крови уже хлюпало, но я все равно бежала.

Очутившись на каменистом берегу небольшого озера, остановилась, прикидывая, в какую сторону лучше ринуться. Айс неожиданно ощерился и зарычал, принимая хищную стойку. Я проследила за направлением его взгляда и заметила шевеление в кустах. Застыла, и, с гулко бьющимся в груди сердцем, всмотрелась в движение листьев. Послышался гортанный протяжный вой отдаленно похожий на волчий и я отшатнулась. Ирбис прижался к земле и его холка встала дыбом. Он приготовился к прыжку на нечто, выходящее из кустов огромной черной тушей.