Столица в огне, я уже слышал, что там беспорядки с самого Дня Солнца. Будь он неладен.

Кто вообще отмечает праздники, когда в королевстве неспокойно?

Наш король Эйдэн.

Старший сын покойного короля Эддарда никогда не отличался способностями к управлению. Думаю, от отца ему досталось только тщеславие и жажда власти. В день, когда короля Эддарда не стало, я был уверен, что королевство охватит огонь противостояния двух принцев-братьев и, в конце концов, одержав победу, Дэймон взойдёт на трон.

Но этого не случилось и Эйдэну каким-то образом удалось подавить брата, который даже преклонил колено в день коронации Эйдэна. В тот день многие прогнулись под новую власть, но только не я.

Я в этом увидел отличный шанс на получение свободы. Я, кажется, целую жизнь ждал этого момента.

Эйдэн слаб, и знает, что в итоге потеряет и трон, и власть, и мне на руку, что вся его ярость направлена на брата. Пока эти оба будут вгрызаться друг в друга, сгорая в огне своей ярости, и ненависти друг к другу, я просто войду в столицу и сяду на трон.

...Ты станешь свободным, когда в твоих руках окажется весь мир…

Снова и снова стучит в моей голове. Даже тело покалывает оттого, что совсем скоро я получу желаемое.

–– Что с тобой творится? –– спрашивает Айрон, и я открываю глаза. Качаю головой и зажимаю пальцами переносицу.

Если бы я только знал. Однако Хелена меня взволновала. Неужели я чего-то не понимаю и неверно истолковал свой сон?

В этой девчонке есть что-то, что так сильно тянет меня к ней. Когда я увидел, напротив неё Лиандреда, то едва сдержался, чтобы не коснуться его и покончить с этим мелким мерзавцем. В последнее время от него куда больше хлопот, чем пользы.

Уже давно я не чувствовал ничего, кроме пустоты и давящей боли, но с тех пор как увидел её там, на террасе в замке Тедора, всё изменилось.

Проблема в том, что я не понимаю, что всё это значит, ведь ничего не чувствую уже очень давно, внутри меня ледяная тьма. А я сам, похоже, давно стал её олицетворением. Остался ли в королевстве хоть кто-то кто, не знает о том, насколько я опасен?

Даже мои собственные люди шарахаются от меня, когда я в гневе.

Делаю глубокий вдох и убираю вещь девчонки в карман.

–– Ты не хочешь поделиться со мной тем, что с тобой творится? –– снова спрашивает Айрон, и я замахиваюсь. Но вовремя вспоминаю, что на мне нет перчаток. Быстро натягиваю одну из них и силой ударяю его в плечо, и он отшатывается. А затем кривится, потирая место удара, пока я разбираюсь со второй перчаткой.

–– Разве я не отдал тебе приказ? –– цежу сквозь зубы, но на самом деле злюсь на себя. Потому что не хочу говорить с Айроном, а хочу вернуться туда и остаться с Хеленой, говорить с ней, смотреть на неё, даже просто молча сидеть рядом.

Мне нужно избавиться от этого наваждения, потому что я ловлю себя на том, что хочу прикоснуться к девчонке, почувствовать её аромат. Желание сильное, такое, что начинает потряхивать.

Но, я не смогу. Возможно, никогда не смогу, если так и не дойду до столицы.

–– Остынь! Я виноват, да, но ты сейчас выглядишь так, словно мечтаешь меня задушить, а я ещё хочу пожить и увидеть как ты, наконец, освободишься. Мы ведь ради этого всё затеяли, –– отходит назад и поднимает руки так, словно сдаётся –– Ты сам не свой, я тебя не узнаю. Поделишься со мной тем, что творится в твоей голове? Когда ты планируешь встречу с Тедором и когда собираешься отпускать девчонку?

–– Встречи с Тедором не будет. Пусть его поглотит ярость, а девица отправится с нами дальше. Айрон, ещё один прокол и ты будешь наказан, несмотря на то, что являешь одним из близких мне людей. Ты отвечаешь за мою девчонку собственной головой, ты понял? –– рычу я и даже не замечаю, как уже присваиваю Хелену себе. –– Будешь тенью за ней ходить, если придётся так, чтобы ни один волос с её головы не упал. –– меня снова начинает трясти.