В самом магазине за мою руку уцепилась старушка-соседка. Она болтала, пока мы стояли в очереди, делилась новостями и сплетнями. И её тоже не особо интересовало моё желание или нежелание разговаривать.

– А вот Варваркина дочка с оборотнем спуталась, совсем шалава стала, прости хоспади! И не просто, а за денюжку, за колечко золотое, представляешь? Срам какой! И Варварка-то! Ничего этой шаболде не сказала. Вот в моё время... Эх, распустилась молодёжь, совсем распустилась. Марик с дружками своими чуть в тюрьму не угодил. В этом, как его, в тьероризме подозревается. Жук навозный. Но оно и понятно, как оборотни к нам приехали, так жизнь спокойная и кончилася. Тебя, гляжу, тоже один из этих вшивых провожал? Подарки дарил? – вцепилась она в меня клещом.

– Не дарил, – повернулась к кассирше, потому что подошла моя очередь. – Булку хлеба. Белого. Молоко свежее есть?

– Три дня назад привозили, свежее нет.

– Давайте.

– А что это ты молоко покупаешь? – старая сплетница не успокаивалась, ища новую тему для обсуждений. – Не замечала раньше, что ты молоко любишь...

– Блины буду печь! И суп молочный варить. Без сдачи, – кинула на тарелочку нужную сумму, схватила продукты и выскочила из магазина.

Было трудно дышать, словно поперёк горла встал ком.

Черт! Черт! Черт!

Я об этом даже не думала, и если бы не вопрос бабки Нины, то даже и не задумалась. Мы с Яном не предохранялись. Вообще. Совсем. Ни разу. Ни он, ни я даже не заговаривали об этом, и теперь я чувствую себя не то, что дурой, а... Почему? Оборотни не любят полукровок. Точнее, они никогда не заводят детей на стороне, только с жёнами, только законных. Говорят, в браках рождаются только чистокровные, но это могут быть и домыслы...

Черт!

Могу ли я ждать ребёнка? Могу или нет? Некоторые годами пытаются зачать, но другие залетают с первого раза. Так, к какой степени везучести отношусь я?

Домой шла быстрым шагом, думая лишь об этом. Аппетита больше не было, даже запах свежего хлеба вызывал лишь тошноту. И это только сильнее накручивало нервы, нервируя до ужаса. Как бы мне ни хотелось, отрицать нельзя – я могу ждать ребёнка.

А вот на пороге замерла, потому что ключ в двери не повернулся, дверь оказалось открытой. И я хоть убей не помнила, закрывала её или нет.

Стало страшно.

Развернуться и уйти? Куда? Я ведь даже не уверена в том, что закрывала эту чёртову дверь, не говоря уже...

Сердце замерло, пропустило удар и забилось с удвоенной силой. Ведь ещё один человек – точнее, нечеловек – знал, где я прячу запасные ключи! И раз так...

– Ян! – толкнув дверь, я запнулась о порог и чуть не упала, но успела схватиться за косяк.

Голова немного закружилась, но я быстро пришла в себя, услышав звяканье посуды и шум воды на кухне. Рванула туда, бросив сумку на пол, толкнула приоткрытую дверь, но радостный возглас застыл на губах, сорвавшись вздохом удивления.

– У тебя подружка должна жить? Что за Яна? – улыбаясь светло, практически солнечно спросил Сёма.

– Сём, – севшим голосом прошептала я, – когда ты? Но я думала...

– Раньше вернулись, – он отвернулся к раковине, закрыл воду, отставил последнюю тарелку и, вытирая руки, снова посмотрел на меня. – Квоту выловили, даже не заметили, представляешь? Кэп боссу сообщил, тот нас и развернул. Сейчас какие-то бумажки оформляет, наверное, неделю я дома побуду, а потом опять в море. А ты тут как без меня?

Договаривал Сёма уже сдавленно и глухо, потому что я не стеснялась, сжимая брата в объятиях. Надо же, даже не думала, что настолько сильно соскучилась по нему. Наверное, мысли о Яне вышибли всё остальное, и лишь сейчас вернулись, накрывая меня с головой.