Ксюша лихорадочно завертела головой, пытаясь найти хоть что-то подходящее на роль дубинки. На заднем сидении – ничего, как и в бардачке. И кривой ключ, которым дерутся водилы, видимо в багажнике. А туда не залезть. Жаль. Может, под сиденьем бита? Ксюша зашарила руками. Нет. Ничего похожего. Тогда остается последнее средство. Женское. Непредсказуемое.

Вытащив из сумки телефон, Ксюша нашла давно закачанную прогу (так называл программу Санек) вот на такой случай и осторожно приоткрыла дверку. Выползла, оглядываясь и рассматривая темноту без освещения и пустоту двора без людей, присела на корточки, спрятавшись за машиной, и нажала кнопку.

Громкий, оглушающий сигнал сирены полицейской машины мгновенно разрезал тишину.

Нападавшие перестали пинать свою добычу и стали оглядываться, пытаясь найти источник звука. Все-таки полицию опасаться стоило. Этой задержки хватило, чтобы Алексей вскочил на ноги. По затылку ему здорово прилетело чем-то тяжелым так, что на секунду отключился и упал. Потом лишь закрывался от ударов, чтобы снова не попало по голове, и пытался понять, кто эти смелые уроды. Просто мимо проходили или специально здесь терлись? Слишком много странных совпадений случилось в последнее время.

- Полиция! Полиция! Сюда! – заорала во все горло Ксюша, вскакивая на ноги и размахивая руками, будто видела полицейских и звала их. – Убивают! Помогите! А-а-а!!! – визг поросенка у нее получился лучше всего.

Верзилы дрогнули и… побежали туда, откуда появились. Один с силой пихнул Алексея в бок, сам отлетел, споткнулся, чуть не упал, но удержался и понесся вслед за остальными. А Алексей почувствовал, как одежда стала наливаться кровью. «Сученыш, - подумал он, понимая, в чем дело. Перевел взгляд с убегающих мордоворотов и увидел торчавшую в левом боку под ребрами рукоятку ножа. – Пальто испортил». Выдернул нож и быстро сунул его в карман, чтобы Ксения не успела заметить.

Та как раз обегала машину и, подлетев, как испуганный воробушек стала осматривать Алексея. Обхватила его лицо руками, ощупывая и спрашивая:

- Тут не сломали? А тут?

Алексей перехватил ее руки и отстранился:

- Все норм. Подрихтовали маленько. Но до свадьбы заживет.

Попытался улыбнуться, но разбитым губам было больно.

- Боже, у тебя кровь, - Ксюша, не задумываясь, перешла на «ты», заметив, как с левой руки парня стекают ярко-алые капли и пачкают ей желтую куртку.

- А-а, черт! – обругал себя Алексей за то, что забыл про рану. – Ерунда, Ксюш, - позволил себе не звать по отчеству, - просто ссадина.

- Ой, нет, надо в больницу ехать, - не согласилась Ксюша, пытаясь задрать ему рукав пальто и рассмотреть, что там. – Или давай «скорую» вызовем, - на запястье порезов не обнаружила. – Раздевайся, вдруг там что-то серьезное? – такое отчаяние отразилось в зеленых глазах, что Алексею стало жалко. Ее!

- Стоп! - разозлился на себя за эту жалость и стал грубоватым. – Не надо из меня малолетку делать. Я сам могу решить все без… - увидел, как у девушки задрожали губы, а глаза наполнились слезами. Сразу смягчился. – Ксюша, Ксюш, прости. Сам не знаю, что говорю. В голове сплошная мешанина.

- А-а, я так и подумала, - кивнула Ксюша и часто-часто заморгала ресницами, чтобы высушить слезы. – Так что? В больницу?

- Да что я там забыл, - буркнул Алексей. – Я почти цел, а ссадины скоро пройдут. Рука точно не сломана. Вот, - покрутил кистью влево-вправо. – Давай я тебя до квартиры провожу, а потом домой поеду. А завтра на работе все обсудим. Как? Отличное предложение? – широко улыбнулся. Губы болеть перестали.