Алекс

Я попыталась приподняться с постели, но тут же скривилась от боли и упала обратно на подушку.

Да что же со мной такое? Вроде бы только рука забинтована. Но, чёрт, как же сильно она болит. И эта жуткая слабость во всём теле… Такое чувство, будто по мне танком проехали.

Откинула одеяло и взглянула на больную ногу. Покрутила, повертела – больно! У самой щиколотки виднелся огромный синяк, хотя сама нога вроде не припухшая. Это радовало. А ещё многочисленные царапины и ссадины по всей длине ноги… Зрелище конечно жуткое! Но думаю, что всё это пустяки по сравнению с тем, что могло бы быть. Самое главное, что руки-ноги целы, и голова на месте, а остальное – пустяки!

Вспомнила бедного пилота и на глаза тут же навернулись слёзы.

Господи, ну как же так?! Он ведь такой молодой был и – раз! – его уже нет. Почему всё так несправедливо?

Надеюсь, что поисковая команда не будет долго просиживать и быстро найдут его.

А если они и меня будут считать погибшей? Ведь меня в вертолёте нет!

Нет, нет, нет! Только не это! Они обязательно будут меня искать.

Ведь будут?

Промаявшись ещё час на кровати, изводя себя гнетущими мыслями о моей дальнейшей судьбе я решительно откинула одеяло и попыталась снова встать. Лежать на кровати беспомощным овощем я не собиралась. К тому же мужик этот бородатый где-то за дверью ходит. А он меня напрягает. Очень! Смотрит так будто сожрать взглядом хочет. Вот только взгляд этот какой-то недобрый, пугающий.

Я должна как можно быстрее прийти в себя, потому что чувствовать себя слабой и беззащитной рядом с «этим» – мне совсем не нравится. Да и вообще надо разведать обстановку, что тут и как. Может Рейнан мне просто лапшу на уши вешает про волков и медведей? Кто знает, что у него там на уме.

Я села на край кровати, свесила ноги вниз и пошатывая приподнялась. Голова тут же закружилась и слабость накатила с новой силой. Ухватившись одной рукой за стену и прикрыв глаза, я шумно выдохнула. Через минуту головокружение прошло, и я решительно двинулась к окну.

Честно говоря, я очень надеялась увидеть там хоть какие-то признаки цивилизации, но то, что предстало перед моими глазами – ввергло меня в ещё большее отчаяние.

За окном были деревья, снег и… ёлки, ёлки, ёлки… И больше ничего.

Я тяжело вздохнула и прильнула лбом к холодному стеклу.

Неужели Рейнан не солгал и мне придётся торчать здесь до весны. А это месяца три, не меньше.

У-у-у! Не хочу-у-у!

От звука открываемой двери я вздрогнула, как трусливый заяц, пойманный на месте преступления. Обернулась слишком резко чем надо было, отчего голова тут же пошла кругом и я, пошатнувшись, с тихим вскриком шлёпнулась на пол.

– Глупая самка! – услышала над головой недовольный грозный рык.

Как он меня назвал? Самка? Мне не послышалось?

Кажется мужик точно с приветом!

Додумать или возмутиться я не успеваю, потому что этот медведь лохматый сгрёб меня в охапку и, подхватив на руки словно пушинку, уложил обратно на кровать.

– Я же сказал тебе лежать, значит – лежать! Зачем встала?

– Захотела и встала. Разве это запрещено?

– Ещё раз встанешь – к кровати привяжу! – рыкнул этот ненормальный, припечатав меня к подушке тяжёлым взглядом.

Вот это голос! У меня даже волоски на всём теле дыбом встали от невероятной мощи, которая в нём сквозила. Будто не человек сейчас передо мной говорит, а зверь рычит.

Голос разума внутри подсказывает, что лучше бы сейчас заткнуться и не спорить с этим, по моим предположениям неадекватным мужиком, но язва во мне оказывается сильнее. Задохнувшись от возмущения, я тут же выпалила: