– Куда вы меня ведёте? Я не соглашалась и вообще…

– И вообще ты умолкаешь, - Марк натурально рычит, сильнее сдавливает мою ладонь в своей, тянет быстрее. – Я на шаг от того, чтобы взять тебя возле какой-то стены. И плевать, кто увидит. Достаточно веская причина?

– Не пугай Киру, - Макс действует мягче, но всё равно страшно от того, как он практически облизывается, глядя на меня. – Она просто не поняла, что дразнить Волков плохо. Да, милая?

– Да, - шепчу пересохшими губами, понимая, что мы останавливаемся возле какого-то дома на отшибе. – Я не хочу. Мне… плохо.

Придумываю отмазку в надежде, что сейчас мужчины включат свою заботу. Они ведь до этого были адекватными психами, не вредили по-настоящему. Но сейчас мне не по себе от понимания, что нас здесь только трое.

Оглядываюсь, попутно сжимая ладони мужчин. Будто ищу у них поддержки, чтобы защитили от двух психов. Правда они и есть те же психи, а я не понимаю, что мне делать.

– Плохо? – участливо спрашивает Макс, касается тыльной стороной ладони моего лица. – Очень?

– Угу.

– Шатает?

– Да.

Безбожно лгу и мне становится стыдно, когда на лице парня появляется беспокойство. Он переживает, а придумываю, как скорее от них сбежать. И с непониманием смотрю на то, как Макс едва наклоняется.

А затем всё в рывок превращается. Вот его рука обхватывает колени, а вот я уже оказываюсь на его руках. Прижимаюсь к мощному телу, обхватываю за шею, чтобы не упасть.

– Что ты делаешь?

– Тебе же плохо, милая, - он действительно трётся носом о мою щёку, шумно дышит. Так что у меня сердце бьётся в такт его вдохам. – Помогаю добраться до кроватки.

– Макс… Марк! Не надо кроватки.

Потому что вместо того, чтобы придумывать план побега, мозг подкидывает сегодняшние картинки из сна. Как мы были на одной кровати, втроём. Как они касались, целовали, прижимали к себе. И плевать, на самом деле, что это нереально. Ведь меня бросает жар от одной мысли, как Марк поглаживал меня по волосам, как Макс давил на клитор.

И…

Кусаю губы, роняя голову на грудь Макса. О таком думать нельзя, только рассматривать стены в доме, сосредотачиваться на небольшом пятнышке возле двери.

Меня заносят в дом, как невесту. Похищенную, потому что никто не спрашивает желания. Просто рычат и делают всё, что хотят. А я слушаю будто запись настоящего волка, кошусь на мужчин. Не до конца осознаю, что происходит.

Но во мне два коктейль, пару шотов. А ещё смелость и лёгкость. И мне было очень хорошо в баре, легко. И Лекс забавно меня кружил, и не наглел, даже когда прижимал к себе. А эти двое вырвали меня, лишили развлечения.

Думаю, как лучше сообщить, что они мудаки, когда Маркус открывает дверь в свою спальню. Она тут одна, судя по тому, что я успела увидеть. Только кухня, объединённая с гостиной, и эта комната, с широкой кроватью и балдахин с тёмными шторами.

– Вы же не…

Слова вылетают с воздухом, когда Макс мягко опускает меня на кровать. Он не давит, не причиняет боль, но внутри всё равно всё перекручивается, будто сплетая канатом. Натягивая так, что не могу вдохнуть.

Мужчины ведь не останавливаются, не дают мне шанс сказать, что больше вообще не пойду в бар и всё поняла. Макс раздраженно стягивает с себя футболку, а Марк играет с пряжкой ремня.

– Не надо, - качаю головой, жмурюсь. Страшно, сосёт под ложечкой, хочется упасть и прикрыться. Я это и делаю, натягивая одеяло. – Не надо со мной ничего делать, пожалуйста.

Лучше бы смотреть, сопротивляться и уговаривать. Но лежу неподвижно, чувствуя, как с двух сторон прогибается матрас. Двигаются синхронно, одновременно касаются ладонями моей шеи.