Я взглянула на себя в зеркало. Когда в моих глазах успела поселиться печаль? Куда делась жизнерадостность? Неужели с этой минуты моя беззаботная жизнь закончится?

Я поднялась с места. На мне было белое хлопковое платье в мелкий сиреневый цветочек – простое, без рюшей и оборок, именно в таком виде я должна явиться в храм, чтобы просить милости у богов.

Сивилла и Нилла ждали нас внизу. Фрейлины низко поклонились: они были в праздничных нарядах, один краше другого. Идеальный облик, но в глазах – такие же печаль и тревога, что и у меня. Они будто чувствовали сгущающиеся над нами тучи. Даже Джули была необычайно мрачной.

Экипажи белые, нарядные, с позолоченными лентами. Такие красивые, что дух захватывало. Пожалуй, устроительница свадеб действительно постаралась. Я сделала первый шаг к карете и оглянулась на дворец, напоминая себе о долге. Вздохнув, опустилась на мягкое сиденье. Фрейлины устроились рядом, но ни одна не проронила ни слова, пока мы ехали к храму.

– Вас будет венчать сам святой Эспен, – поделилась Нилла, когда мы вышли перед помпезным зданием главного храма столицы. – Он давно никого не соединял узами брака.

– Он вообще редко появляется на публике, – Сив прищурилась, глядя на четыре увенчанные золотыми шпилями башни, возведённые вокруг основного купола, – а если и появляется, спешит уйти. Говорят, он болен.

– И его болезнь вызвана паутиной лжи, – добавила я, и мы с Сив понимающе переглянулись.

Кажется, я перенимаю мастерство иронии у подруги.

Сегодня у храма было множество гвардейцев, которые пропустили нас на территорию, огороженную кирпичным забором так, что ничей заинтересованный взгляд не проникал внутрь. Встречал меня генерал Асмунд Арвиг с лёгкой улыбкой на суровом расчерченном морщинами лице.

– Генерал, – произнесла я изумлённо, – мне так и не довелось высказать свои сожаления по поводу случившегося в тот день в городе…

– Ну что вы, ваше высочество, тот день был таким сумбурным. Но не волнуйтесь, я не сильно пострадал. Целители быстро поставили меня на ноги. Позвольте проводить вас к святому Эспену.

Генерал протянул руку. Я приняла приглашение, и мы вместе направились к массивной деревянной двери. Нилла и Сив о чём-то едва слышно переговаривались, пока поднимались по ступенькам. Гвардейцы распахнули перед нами створки, чтобы впустить в пристанище богов.

Я изумилась количеству охранных артефактов. Будто не храм, а бункер. Зря я лелеяла надежду, что мне удастся отсюда сбежать. Да легче преступнику сбежать из казематов, чем отсюда!

А в остальном убранство было таким же, как я его помнила: обилие драгоценных камней и священные росписи на стенах. Впереди, у алтаря, самая главная фреска: семь богов – по одному на каждый из семи главных грехов – и их послушники, мелкие божки, отвечающие за различные поручения. Они танцуют на балу, веселятся и общаются. Они отдыхают, ведь храм – их пристанище, место, где они могут выслушать искренние молитвы и даровать чудо.

Религия в Аронхолле была единой, но у разных народов боги носили свои имена, различались мелкие детали в историях о них, однако общая концепция оставалась неизменной. Наверное, когда-то боги действительно жили здесь, помогали людям, но давно покинули наш мир, оставив в дар магию.

Где-то справа легко скрипнула дверь, и навстречу вышел святой Эспен. Он был таким же, каким я запомнила его на балу: сухой старик с морщинистой кожей и тёмными кругами под пугающими бесконечной глубиной глазами. Его острый взгляд пробирал до мурашек.

Сегодня верховный священнослужитель был не в коричневой повседневной рясе, а в белоснежной, расшитой золотом, с венцом-солнцем на голове. Генерал склонился перед ним, и Эспен ладонью дотронулся до лба мужчины, одаривая его божьей благодатью.