- Ложись.

- На живот?

- Да, Камилла, пока на живот.

Делаю как мне велели. Вообще я очень люблю лежать именно на животе и сплю я почти всегда к верху попой.

- У нас сейчас будет сессия?

- Нет, Кнопка. – произносит с усмешкой. – Будем считать это нашим знакомством.

- Наручники? – мой голос немного испуганный.

- В первую очередь мы должны научится доверять друг другу.

Амон снова берёт мою руку и застёгивает на запястье кожаный ремешок, цепочка которого закреплена на углу стола. Со второй рукой проделывает то же самое.

- Расскажи о себе. Как ты оказалась в детском доме, ты из неблагополучной семьи?

- Почему сразу из неблагополучной?! Мои родители погибли. Разбились на машине. Меня воспитывала бабушка с пяти лет… - резко замолкаю, потому что чувствую, как моей спины касается что-то мягкое.

Амон не спеша ведет флоггером вдоль моего позвоночника.

- Продолжай! – снова голос не строгий, но опять приказ.

- Она очень переживала смерть папы… - тело покрывается мурашками. Приятные, немного щекочущие ощущения. Сбивают меня с мысли. – Она болела. Денег едва хватало на еду и лекарства. Я стала пропускать школу просто потому, что, у меня не было зимней одежды.

У меня рефлекторно поджимаются пальцы на ногах. Амон сдерживается, это чувствуется, это даёт мне определённые надежды.

- Бабуля у меня была довольно характерная женщина, - продолжаю я. – Она с соседкой повздорила, а та в отместку ей опеку вызвала. Зинаида Фёдоровна знала, что за два дня до пенсии мы растягиваем пропитание…, — ждём выплату! Ну в общем меня забрали у бабушки и определили в детский дом. Бабушки уже очень скоро не стало.

- А другие родственники?

- А другие родственники обиделись.

- Поясни!

- Я с родителями жила в посёлке за городом. У нас хоть и село, но довольно перспективное. После смерти родителей дом моих родителей захотела себе моя тётя. Бабушка позволила, но с условием что Тёть Таня там пропишутся. Из квартиры бабушки ей само собой пришлось выписаться. Тятя моя хорошая женщина, но все её родственники заканчиваются на её детях и муже. Остальные так…

Легкий, почти невесомый шлепок заставляет отвлечься. Очередной рой мурашек проносится по спине и рукам.

- Если урезать все подробности. Бабушка переписала на меня свою квартиру ещё когда я маленькая была. Даже у неё самой прав не было на жильё. Только прописка, без права собственности. – новый шлепок, и я не уверена стоит ли продолжать?! Замолкаю и снова шлепок, как-то понимаю, что этим хлёстким, уже более ощутимым ударом он велит мне рассказывать дальше.

- Тётка узнала об этом только когда пришло время. Полетела оформлять наследства, а ей только небольшая дача в пригороде осталась. Тётя Таня прибежала тогда в детский дом. Она такой скандал мне устроила просто жуть. – усмехаюсь, – Я думала она в волосы мне вцепится. Так орала… - Так что не было у меня других родственников.

- Твоя бабушка молодец. Предусмотрела всё и обезопасила тебя.

- Да, она очень дальновидной была. Всегда просчитывала всё на несколько шагов вперёд. Она говорит… - Ауч! – меня ударили ни черта не флоггером.

- Много болтаешь!

- Сами просили. – кажется, мужчина усмехается.

- Больно?

- Да вроде нет. Сначала больно, но теперь печёт немного и покалывает место удара.

- Хорошо.

- Плохо!

- Что плохо? – не понимает мужчина.

- Можно мне в уборную? – ну что я могу сделать если у меня такая физиология. Проснулась, нужно пописать.

- Не желательно бы.

- Ну смотрите…

- Камилла! – по голосу не понятно эта ситуация его позабавила сейчас, или наоборот рассердила?!

Амон расстегнул ремешки на моих запястьях, и я быстро засеменила к выходу, не забыв прихватить с собой халат.