Некоторое время мы молчали, переваривая услышанное.

– Интересно девки пляшут, – сказал Юджин, продолжая демонстрировать неожиданные знания русских народных выражений.

– По четыре штуки в ряд, – добавил Быковский. – Серёжа, я правильно понимаю, что на Землю мы сейчас вернуться не можем?

– Правильно, Валерий Фёдорович. Космокатер они починить не успели, ты видел и слышал. Наверное, мы могли бы этим заняться и, в конце концов, справились бы. Каких-то несколько месяцев работы… Но дело не в этом.

– Семнадцать дней, – сказал Юджин.

– Верно, – кивнул я. – До вывода из анабиоза живых осталось семнадцать дней.

– Если сделать это здесь, они могут умереть, – сказал Быковский. – Извините, что повторяю то, что все знают и так. Это для лучшего уяснения ситуации.

– ДЖЕДО, – обратился я к ИИ. – Каковы шансы, что после вывода из анабиоза люди выживут?

– Зависит от того, как считать…

– Грубо.

– Грубо – пятьдесят на пятьдесят. Это оптимистичный сценарий.

– А пессимистичный?

– В два раза меньше. Двадцать пять на семьдесят пять.

– Хреново.

– Полностью с тобой согласен, – сказал ДЖЕДО.

– На самом деле подсчёт вероятности ничего нам не даёт, – сказал Быковский. – Ясно даже ежу, что гарадцев нужно спасать.

– Предлагаешь лететь на Гарад, командир? – прямо спросил Юджин.

– Серёжа, ты как считаешь? – посмотрел на меня Валерий Фёдорович.

– Мог бы и не спрашивать, – сказал я. – Если это единственный шанс спасти наших товарищей – а они наши товарищи, в этом не может быть сомнений, такие же космонавты и астронавты, как и мы. Да что там космонавты – они такие же люди! Так вот, если это единственный шанс, то мы обязаны им воспользоваться. ДЖЕДО?

– Здесь.

– Сколько земных суток вы летели до Солнечной системы? Я имею в виду время нахождения в нуль-пространстве.

– Девяносто восемь часов.

– Четверо суток плюс два часа, – перевёл я. – Плюс трое суток на разгон до скорости, при которой возможен переход в нуль-пространство. Плюс семь суток, минимум, добраться до Гарада на планетарных двигателях уже в системе Крайто-Гройто. Это при условии, что мы рискнём и постараемся выйти из нуль-пространства как можно ближе к Гараду, уже внутри системы.

– Можно вопрос? – подал голос ДЖЕДО.

– Спрашивай.

– Ближе, чем мы подошли к Земле?

– Ближе, и намного. Думаю, где-нибудь за орбитой Цейсана.

– Очень рискованно. Малейшая ошибка, и дело может кончиться катастрофой, при которой погибнут все.

– Значит, ошибаться нельзя, – сказал я. – Как сапёрам. Продолжаем. Итого: четырнадцать суток. Берём пятнадцать, потому что мне ещё нужно время, чтобы проложить маршрут. Как уже сказал Берриз Леко, я приличный навигатор, но давненько не тренировался. Плюс сутки запаса на случай непредвиденных ситуаций, которые по закону подлости, как говорит мой папа, всегда случаются в самый неподходящий момент. Уже шестнадцать. Совсем впритык. А ещё нужно время, чтобы похоронить мёртвых.

– Зачем? – удивился Сернан. – Ах да, прости, не сообразил сразу. Анабиозные камеры, да?

– Да, – сказал я. – Их всего пятнадцать. Четырнадцать по количеству членов экипажа и экспедиции и одна запасная. Все четырнадцать сейчас заняты, а нам нужно три свободных.

– Осталось уговорить Землю, – сказал Юджин, заглядывая в пустую чашку. – Кстати, я бы не отказался ещё от чашечки этого напитка. Действительно, бодрит.

– Уговорить? – переспросил я. – ДЖЕДО, ты слышал? Ещё по чашке драво всем нам.

– Сейчас принесу, – сказал ИИ.

– Ну да, – Сернан откинулся в кресле, соединил перед собой пальцы рук. – Не знаю, как ваше руководство, а моё, уверен, будет упираться.