– Ты что, питаешься только бутербродами? – мой незваный собеседник хмурится. – Посмотри на себя. Ты ведь еще растешь.

– Чего, блин? – тут уж я не выдерживаю. – Ты мне что, папочка?!

Он растекается в самодовольной улыбке, как чеширский кот:

– Могу и папочкой побыть, если хочешь...

– Не хочу, – буркаю я, грубо обрывая его флирт. Этого еще не хватало.

– Мне Соня сказала, что тебе негде жить.

– Я разберусь.

На самом деле, я об этом даже не думала почти. Сначала я пыталась хоть немного поспать в кровати Ирины Витальевны, потом сломя голову неслась в университет, дремала там на скучных парах, обедала, сидела в университетской библиотеке в попытках сделать парочку рефератов, потом бежала в клуб, снова перекусывая чем-то прямо на ходу.

– Я вижу, как ты разбираешься, – хмыкает невозмутимо мужчина. – Даже накормить себя нормально не можешь.

– Мне негде готовить, – огрызаюсь я. Хотя я и готовить-то, будем честны, особо не умею, только какие-то элементарные вещи.

– У меня большая кухня, будешь готовить там, – говорит Петрон.

– Ага, щас! – прыскаю я от смеха.

– А в чем проблема? – удивляется мужчина. – У тебя ж все равно выбора нет. Ночевать-то негде, я прав?

– Прав.

– Ну и какие ты тогда варианты рассматривала? На вокзале переночевать? Советую Ярославский: там на втором этаже есть забегаловка, по утрам там клевые блины со сметаной, а по вечерам соляночка. Ммм... Пальчики оближешь!

– Да пошел ты, – мрачно отзываюсь я и все-таки принимаюсь жевать свой бутерброд. Этот болван чертовски проницателен: с тех пор, как я переехала из Вологды и Москву, питаюсь кое-как. За два года сбросила килограммов семь так точно... И мне правда негде переночевать. Пара одногруппниц, у которых я спрашивала, по разным причинам отказали.

Вот только ему-то какое дело?

– Короче, после работы едем ко мне, – заключает он.

Я мрачно отзываюсь:

– Да, папочка.

9. 9 глава. Ванна с ромашкой и массаж

– Давай только без всяких дружеских скидок и поблажек, – заявляю я прямо на пороге его квартиры.

– Я не собирался давать тебе ни единой поблажки, никакой пощады, торжественно клянусь, – он снова смеется в бороду, и я не знаю, как реагировать на этот откровенный флирт.

– Я буду платить тебе аренду, плюс будем делить напополам все коммунальные платежи, – говорю я. – Готовит каждый сам для себя.

– Эээ, нет, – он качает головой. – Ты что, серьезно не угостишь меня своими фирменными футербродами? Обещаю, взамен я приготовлю для тебя пенне ригате с черри и рукколой, что скажешь?

– Так значит, ты хорошо готовишь? – спрашиваю я мрачно.

– Я просто люблю итальянскую и французскую кухню. А вот по бутербродам не специалист, например. Будем обмениваться опытом. Вообще-то, думаю, я многому могу тебя научить...

От низких вибраций его голоса и неприкрытых намеков меня бросает в дрожь. При этом он ведет себя так, словно и не говорит ничего такого.

Я решаю, что это нужно прекратить, спрашиваю в лоб:

– Ты со мной флиртуешь? – и надеюсь таким образом сбить с него бравый настрой. Но вместо того, чтобы смутиться и замолчать, Петр улыбается и делает шаг навстречу с ответным вопросом:

– А тебе не нравится?

Тут уже смущаюсь я:

– У меня есть молодой человек!

– Я бы спросил, почему ты сейчас не с ним, но это будет невежливый вопрос. Но то, что ты предпочла своему молодому человеку общество едва знакомого мужчины, о многом говорит... Ты там как? Очень спать хочешь?

– Хочу, – буркаю я. – А что?

– Ты такая напряженная – пиздец, – сообщает он. Еще бы, блин! Расслабишься тут в такой компании! – Даже если уснешь, мышцы не отдохнут, – продолжает Петр с видом знатока. – Так что сначала я отправлю тебя в ванну. У меня есть ромашка.