Твою мать! Куда ты делся-то, дядя Яша? В деле об этом ничего не сказано, а вот в сценарии, взволнованный родитель вышагивал по квартире. Постояв и потрезвонив, я вынужден был распрощаться с идей сообщить отцу похищенной девушки место её нахождения…

Я сунул в карман ещё несколько купюр и метнулся на вокзал. Затолкал в ячейку камеры хранения портфель. Предварительно, чтобы раздобыть пятнашку, пришлось купить пирожок с мясом. Пока я валандался с поисками отца похищенной, прошёл почти час, и это было совсем нехорошо. Надо было позвонить в справочную, узнать телефон и тогда не пришлось бы терять время на эту поездку…

Так что, глотая на ходу куски теста, я стремглав бросился на площадь и впрыгнул в салатовую «Волгу» с зелёным огоньком.

− Деревня Путилково, − выпалил я.

− Червонец, − невозмутимо объявил цену водила в берете, отдалённо похожий на Папанова.

− Нужно будет подождать и привезти обратно, − дополнил я информацию о маршруте.

− Четвертной.

− Не слишком ли круто? – удивился я. – Туда пятёрка от силы, если по счётчику.

Ну, сколько там, километров двадцать от силы, даже если по двадцать копеек… Но водитель не удостоил меня ответом. Вместо этого он вытащил из бардачка «Советский спорт», развернул и сделал вид, что углубился в чтение. Какого хрена! Деньги же, всё равно, не мои, так зачем торговаться, когда и так кучу времени потерял.

− Ладно, поехали, вот червонец, − сказал я, протягивая красненькую. – Остальные на обратном пути.

Водитель неохотно свернул газету, взял купюру и убрал в карман. Он повернулся ко мне и внимательно, с интересом меня рассмотрел.

− Адрес есть какой-то?

− Я покажу, поехали, − кивнул я и добавил, − шеф.

Он хмыкнул, повернул ключ в замке и взял переговорное устройство на спиральном, как у телефона проводе.

− Диспетчер! Диспетчер!

− Слушаю! – раздался искажённый радиосвязью женский голос, деловой и задорный.

− Сто семнадцатый борт. Еду в деревню Путилково от Белорусского вокзала.

− Поняла, Антон Семёныч.

Он прицепил свою говорилку на панель и нажал на газ.

− Газета свежая? – поинтересовался я.

− Вчерашняя.

− Можно?

Он пожал плечами.

Я взял её и развернул. «Советский спорт». Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Орган комитета по физической культуре и спорту при Совете министров СССР и ВЦСПС. Шестое марта тысяча девятьсот восьмидесятого года. Четверг. Цена две копейки.

Ну что же, всё верно. Преступление совершено в пятницу седьмого марта. Я вздохнул. Наваждение не заканчивалось, а, наоборот, становилось всё более правдоподобным и явственным, приобретало всё больше подтверждений тому, что вокруг меня не иллюзия, а реальная жизнь.

Я пробежал глазами заголовки на первой полосе. «Контуры роста», «Не та игра», «Кубок СССР»… «Шахтёр» в одной восьмой финала… М-да… Нет, я конечно понимаю, что такое невозможно, но всё-таки… Я сложил газету и уставился в окно на кипучую и бодрую жизнь советских жителей, москвичей и гостей столицы…

Сколько раз я говорил себе, что, если бы вернулся в прошлое, такого бы наделал! О-го-го, в общем… Ну, вот, тебе и карты в руки. Делай, бляха-муха! Только я – не я, а Александр Жаров, молодой специалист, случайно, можно сказать, оставшийся в живых.

− Можете, пожалуйста, радио включить?

Водитель, молча и не глядя на меня, повернул ручку приёмника.

Остановите музыку остановите музыку

Прошу вас я, прошу вас я.

С другим танцует девушка моя…

Тынис Мяги… Я вздохнул. Водитель глянул с интересом, но промолчал.

− Ну, куда теперь? – спросил таксист, сворачивая на указатель.

«Напряжённую производственную программу разработал штаб по проведению коммунистического субботника на Ереванском камвольном комбинате