Я оглядел её с головы до ног и подмигнул. Она только плечиком повела, смотрите какая. Вошёл глава семейства, успокоенный после пересчёта билетов государственного банка СССР.

– Ну, что же, Александр, присаживайся, – показал он на стул за столом. – Ада, давай будем ужинать. Элла, я так понимаю пришла в себя, достаточно, чтобы присоединиться. Переоденься пойди.

Девушка вспыхнула, покраснела, но перечить не стала, молча повернулась и вышла, причём, плавные покачивания бёдрами я принял исключительно на свой счёт. Вскоре она появилась в ещё более короткой джинсовой юбке и футболке, надетой на голое тело.

Кофман крякнул, но ничего не сказал, а она победно улыбнулась. Действительно гибкая психика, почти такая же, как девичий стан. Хоть она и просидела в холодном подземелье всего один день, меньше суток, тем не менее, реакция была весьма странной. Впрочем, она, как мне показалось, не верила, что с ней могло случиться что-то плохое.

Отец Эллы подробно расспросил кто я такой и что делаю в Москве. Узнав, что я москвич, но по распределению работаю на швейной фабрике в Сибири, а здесь сейчас нахожусь в командировке, успокоился, решив, что с моей стороны его дочери ничего не угрожает. В смысле, никаких амурных глупостей, на фоне внезапной любви к рыцарю-освободителю не предвидится. Банально, в силу нешуточного расстояния.

Ещё его крайне интересовал вопрос, не связан ли я с милицией или прокуратурой. Но узнав, что я занимаюсь вопросами снабжения, кажется, успокоился. И уже ничто не мешало нам сосредоточиться на еде.

Кормили в этом доме отменно. Увидев обильный стол, я понял, насколько голоден. Пирожок, проглоченный на вокзале, давно уже превратился в смутное воспоминание. Ели курицу и рыбу фиш, баклажаны и что-то ещё вроде хумуса. Ну и, разумеется, заморские деликатесы на столе тоже присутствовали. Ветчина, финский сервелат, и даже наш отечественный торт «Птичье молоко».

– Яше сегодня из «Праги» прислали.

Ну, ещё бы. Яша – величина.

В конце вечера завмаг завёл меня к себе в кабинет и прикрыл дверь.

– Александр, я хочу сказать тебе пару слов. Это, естественно, слова благодарности.

– Да, вы уже сказали, – кивнул я.

Удивительно, этот дядя был младше меня, но сейчас я чувствовал себя очень молодым человеком.

– Сказал, да. Но не всё, что хотел. Ты показал себя честным и бескорыстным человеком. И благородным. Не позарился на деньги, а деньги были немалые. Это характеризует тебя вполне определённо. Поэтому я хочу выдать тебе небольшую премию.

– Да вы что, мне не надо, – покачал я головой. – Я ведь не из-за денег.

Просто я знал, чем дело кончится и не мог не попытаться помешать.

– Не из-за денег, но деньги никому ещё не повредили в этой жизни. Держи. И вот ещё что, если что-то понадобится, обязательно дай мне знать, чем смогу всегда помогу.

Он протянул мне две пачки сотенных.

– Держи, не робей. Бери-бери, я от чистого сердца.

Мне было и неловко, и не особенно приятно, но он буквально запихнул мне деньги в карман пиджака.

– Ещё хочу попросить… Элла девочка горячая, с фантазией, может нафантазировать неизвестно чего, а ты парень уже зрелый, с пониманием…

Я хмыкнул и кивнул.

– С пониманием, не без этого.

– Ты хороший человек, но ей пока учиться надо, а не…

– Слушайте, Яков Михайлович, вы не беспокойтесь. Я и без денег понять могу.

Я полез в карман, чтобы вытащить его награду.

– Не обижай, – серьёзно помотал он головой. – Это не отступные. Это просто премия.

В итоге бабки остались у меня.

– Я могу рассчитывать, что всё произошедшее останется в тайне?