Дима тяжело вздохнул, сжал крепче мою талию и продолжил рассматривать узоры на нашем кухонном паркете так, будто он был интереснее, чем мое лицо.

– Как? – на выдохе произнесла я и, почувствовав новый приступ тошноты и слабость в ногах, опустилась на колени мужа.

– Вот так, он оказывается долго мутил темные схемы за моей спиной, вел черную бухгалтерию и связывался с опасными людьми. На кону были огромные деньги, Сонь. Я искал его три дня, пытался выйти на его семью или друзей, но он как будто сквозь землю провалился, – отчаяние в голосе мужа сменилось на злость. Дима плотно сжал челюсти, от чего на его скулах стали бегать желваки, а на лбу выпирать тонкая венка. – Все наши сбережения я отдал рабочим вместо зарплаты, которую должен был выплатить еще неделю назад. Если бы я этого не сделал, они бы подали на нас в суд, и мы нарвались на большие проблемы. Но мне все равно пришлось их всех уволить, потому что, твою мать, мне нечем будет платить им в следующем месяце.

Я дала себе время на осмысление информации. Откровение мужа стало для меня ударом, хотя это можно было ожидать, ведь бизнес Димы развивался так быстро и успешно, что можно было догадаться, что там были какие-то подводные камни. Бесплатный сыр только в мышеловке, ведь так?

– Насколько все плохо?

– Учитывая то, что у нас почти нет денег, и пропал единственный источник дохода, то все очень плохо, – Дима вновь тихо выругался, но уже в следующее мгновение резко прижал меня к себе. Он впервые за это время поднял глаза и посмотрел в мое лицо. В его взгляде читалась неописуемая тревога вперемешку с глубоким раскаянием. – Но я все исправлю, Ангел. Я сделаю все возможное, чтобы вернуть нам прежнюю жизнь.

– Все будет хорошо, – еле шевеля губами, я произносила слова тихим, охрипшим от досады голосом. Дима положил голову на мою грудь и уткнулся носом в волосы. Мои пальцы вплелись в его волосы, и я стала гладить его по голове. Дима закрыл глаза, тяжело дышал, я слышала, как сильно бьется его сердце и хотела забрать всю его печать и досаду. – Мы справимся с этим вместе.

ღღღ

– Что ты собираешься сделать? Повтори еще раз, внучка, я не расслышал, – дедушка поставил чашку с чаем на белую скатерть, отчего пару капель темно-коричневой жидкости выплеснулись на стол.

– Заберу документы из университета, на работу устроюсь. Маруся уже поговорила за меня со своей начальницей, завтра меня возьмут на испытательный срок.

– Не смей, девочка! – дедушка стукнул по столу кулаком, нахмурив свои густые седые брови. Мой дед – генерал в отставке и отголоски профессии часто проявлялись в его жесткой манере общаться с людьми. – Не смей забирать документы! Тебе год остался, Софа, всего год до высшего образования! Собралась работать торгашкой на рынке, разве это дело?!

Я развернулась с полотенцем в руках и посмотрела на дедушку. Несмотря на осунувшуюся фигуру, седые волосы, морщинистое лицо, его глаза остались прежними и передавали всю строгость его натуры. Но невзирая на то, что дед был холоден и груб с другими людьми, со мной он держался всегда мягко, ведь большую часть жизни мы были друг у друга одни. Родители погибли в автокатастрофе, когда мне было шесть лет. Бабушка не смогла пережить потерю дочери и умерла от сердечной недостаточности. Вот так мы вдвоем с дедушкой и остались.

– Ну, во-первых, не торгашка, а продавец-консультант в магазине одежды, а во-вторых, я не могу по-другому, деда… Знаешь ведь, что случилось с Димой, нам же нужно на что-то жить.

– А я говорил тебе, что этот голодранец тебя погубит! Никогда он мне не нравился, не нужно было отдавать тебя замуж за него. Вот если бы только меня слушала, Софа!