– Ищешь квартиру? – раздался голос за спиной и в поле зрения появилась высокая статная женщина, в кудрявых волосах смешались цвет воронова крыла и седина и эта «соль с перцем» ей удивительно шла.

Алессия хотела сказать, что ищет комнату в пансионе, но неожиданно кивнула.

Женщина достала мобильный телефон, набрала номер. – Дон Пьерино, это Сирена. Si, si. Per favore…

За скоростью ее речи Алессия не поспевала, на каком языке она говорит? Никаких пауз между словами, непонятно, где начинается одна фраза и заканчивается другая.

Наконец поток иссяк, телефон вернулся в карман и женщина на нормальном итальянском языке сказала:

– Bene. Мы идем к дону Пьерино. Наш священник. Очень милый человек.

С этими словами она подхватила чемодан Алессии и девушке осталось лишь бежать следом, удивляясь, как легко женщина поднимается по крутым улицам. А чемодан… нет, такого просто не бывает! Чемодан словно сам по себе катился рядом с ней, даже не подпрыгивая на булыжниках.

Они подошли площади к зданию за углом от церкви, странно выкрашенное. Только представьте себе сочетание грязного коричневого цвета и заплесневелого лимона! Женщина позвонила в домофон, их тут же впустили. Чемодан остался внизу и Алессия снова подумала, что он ведет себя, как собака, сказали «место», он и остался ждать хозяйку.

По крутой лестнице они поднялись в крошечный кабинет, забитый книгами, бумагами и религиозными книгами.

– Сирена сказала, ты хочешь жить в деревне.

Алессия кивнула.

– Надолго?

– Месяца три… может быть, четыре.

Откуда взялись эти слова?

Священник улыбнулся. – Какое место тебе нравится?

– О, на самом деле все что угодно. Только… с небольшой кухней. Я… кондитер. Но что-то очень простое.

Священник задумался, потом набрал номер и затараторил еще быстрее Терезы. Минута разговора, затем тишина.

– Bene. Я думаю, это то что надо. Пятьдесят евро в сутки, пока не встанешь на ноги.

– Спасибо, но… пятьдесят евро для меня слишком дорого…

– Я сказал пятнадцать.

– Что? Но таких цен не бывает!

– Пятнадцать. Пока не встанешь на ноги.

– А когда…

– Прямо сейчас. Сирена тебя проводит, а я догоню.

Алессия была уверена, что так повезти ей не может. Так не бывает! Надо приготовиться к чердаку или подвалу без окон и дневного света.

Полная пожилая дама, одетая в черное, вежливо поклонилась, открыла дверь и повела Алессию с Сиреной по крутым, выложенным плиткой ступеням, пока они не оказались на третьем этаже.

Дама открыла дверь и впустила женщин в квартиру, обставленную огромными шкафами с семейным фарфором и бокалами, телевизором, книгами и даже гитарой, большим камином и приятной, светлой маленькой кухней с газовой плитой, холодильником и двойной раковиной.

В квартире была ванная комната, отделанная сверкающей белой плиткой, и большая спальня с двуспальной кроватью, резной, деревянной, старинной, с портретом мадонны посередине и парочкой херувимов по бокам.

Алессия боялась услышать, что это ошибка и сейчас их поведут куда-то на чердак и…

Женщина открыла еще одну дверь, похожую на кладовку. И там… там была

огромная терраса, украшенная растениями, цветами, кустами тимьяна; небольшой стол для еды и даже гамак. И виды… Боже, какие виды открывались с террасы!

– У вас, конечно же, есть документы? – Спросила женщина. И вскоре вместе с подоспевшим священником они подписали договор аренды на полгода с преимущественным правом продления.

– На первом этаже была кондитерская… дон Пьерино сказал, что вы кондитер… возможно, однажды…

* * *

С тех пор прошло пять лет. Арендная плата повысилась, но в нее вошла и плата за кондитерскую, которую уже через неделю Алессия начала приводить в порядок. Она сняла все деньги со своего банковского счета, даже небольшое наследство от бабушки, и хотя о хорошей прибыли пока приходилось только мечтать, доходы уже слегка превышали расходы.