El huerto entonaba para ella una sinfonía interminable (сад пел для нее нескончаемую симфонию; entonar – запевать, тонировать; terminar – заканчивать), en la cual la armonía de los colores (в которой гармония красок) se confundía con el rumor de los árboles (смешивалась с шумом/шелестом деревьев) y el monótono canturreo (и однообразным напевом; canturrear – напевать) de aquella acequia fangosa (той илистой канавы; fango, m – тина, слякоть) y poblada de renacuajos (населенной головастиками; poblar – населять), que, oculta por el follaje (которая, укрывшись: «скрытая» листвой), sonaba como arroyuelo bucólico (звучала как пасторальный ручеек).

En las horas de fuerte sol (в часы зноя: «сильного солнца»), mientras el viejo descansaba (пока старик отдыхал), iba la Borda de un lado a otro (Борда бродила по саду: «ходила из одной стороны в другую»), admirando las bellezas de su familia (восхищаясь красотой: «красотами» своей семьи), vestida de gala (одетой в лучшие наряды; gala, f – празднество, праздничное платье) para celebrar la estación (чтобы отпраздновать весну: «сезон»). ¡Qué hermosa primavera (какая прекрасная весна)! Sin duda (без сомнения), Dios cambiaba de sitio en las alturas (Господь спускался с высоты «менял местоположение в вышине»; alto – высокий), aproximándose a la Tierra (приближаясь к земле; próximo – ближний, ближайший).

Las azucenas de blanco raso (белоснежные: «гладко белые» лилии), se erguían con cierto desmayo (приподнимались томно: «с некоторым головокружением»; erguir – поднимать, выпрямлять; cierto – определенный; desmayo, m – обморок), como las señoritas en traje de baile (как девушки в бальных платьях) que la pobre Borda había admirado muchas veces en las estampas (которыми бедная Борда часто: «много раз» восхищалась, /глядя/ на картинки); las camelias, de color carnoso (розовые: «цвета плоти» камелии; carne, f – мясо), hacían pensar en tibias desnudeces (вызывали в воображении: «заставляли думать» о прохладной наготе; desnudo – нагой), en grandes señoras indolentemente tendidas (о знатных дамах, лениво раскинувшихся; grande – большой, знатный; tender – расправлять, растягивать), mostrando los misterios de su piel de seda (показывая тайны = не скрывая тайн своей шелковой кожи); las violetas coqueteaban (фиалки кокетничали) ocultándose entre las hojas (прячась среди листьев) para denunciarse con su perfume (чтобы выдать = выдавая себя своим ароматом; denunciar – обвинять, разоблачать); las margaritas se destacaban como botones de oro mate (ромашки желтели: «выделялись», как пуговицы из матового золота; destacar – выделять; destacarse – выделяться, блестеть); los claveles, cual avalancha revolucionaria de gorros rojos (гвоздики, как революционная лавина /солдат/ в красных картузах; gorro, m – шапка, картуз), cubrían los bancales (покрывали = заполняли грядки) y asaltaban los senderos (и осаждали тропинки; asaltar – нападать); arriba, las magnolias balanceaban su blanco cogollo