– Что – ее судьба? – недоуменно спросил брат, которому игнорирование собственной персоны никак не могло понравиться.

– Что я вам сейчас расскажу… – тетя даже глаза зажмурила в предвкушении удовольствия от того, что собиралась сообщить. – Только учтите, это большой секрет, чтобы никому не проболтались.

Она дождалась наших обещаний и только после этого важно продолжила:

– Вы же знаете, как высоко положение брата моего мужа, графа Эдина? Так вот, только благодаря этому, я узнала, что принц Эвальд собрался жениться.

– Тоже мне новость! – фыркнул брат. – Он все время на ком-то собирается жениться, только так и не соберется.

– Норберт, помолчи, – надулась тетя. – Ты ничего не знаешь. Он действительно собрался жениться, о чем сообщил своим родителям. А жену будет выбирать в нашей Магической Академии. Но еще не выбрал, понимаете?

– Нет, – честно ответила я.

Собрался Эвальд жениться, и что? К чему нам с братом нужно было так срочно торопиться к родственникам? Я повернулась к Берти и обнаружила, что он тоже на меня смотрит, только совсем не недоумевающе, а как-то оценивающе.

– А что, тетя Эльза, – сказал он, – что-то в этом есть.

– Вы про что? – умоляюще спросила я.

– Про то, что ты можешь стать избранницей принца, – не стала ходить вокруг да около тетя.

– Вы с ума сошли! – рассмеялась я.

– Тебе что, не нравится наш принц? – в голосе тети зазвенели металлические нотки. Сразу было понятно, что ответа «нет» она не примет.

Я вспомнила тот единственный случай, когда видела гармского наследника, и пришла к выводу, что хотя принц и хорош, но душа к нему не лежит, да и пугает он меня своей второй ипостасью. Это я и сказала родственникам, чтобы перестали питать какие-либо иллюзии на мой счет.

– Попросишь при тебе не перекидываться, – энтузиазма в тетином голосе не убавилось. – И все, проблема решена. Да и потом, большая кошка – это же так прекрасно, говорят, что они очень громко мурлычут.

– Пусть себе мурлычут, только подальше от меня.

– Эрика, – тетя грозно сдвинула брови, – это твой долг перед семьей. Это позволит нам занять при дворе то место, которого мы достойны. Твоему папе пора перестать ездить по захолустным гарнизонам и обосноваться где-нибудь в столице.

– Вы так говорите, как будто только от меня зависит, женится Эвальд или нет, – невольно фыркнула я. – Скорее всего, он меня и не заметит.

– Заметить-то заметит, – не согласился брат. – А вот дальше действительно от тебя зависит.

От Берти я такого не ожидала. До сих пор он всегда меня поддерживал, а тут пытается встать на сторону папиной сестры, с которой мы и встречались-то только по большим праздникам.

– Ты для него идеальная кандидатура, – заявила тетя. – Красивая, из хорошей семьи, с сильным Даром. Чего ему еще желать?

– Любви, возможно? – неуверенно предположила я.

– Скажешь тоже, любви! Если ему она нужна, пусть в тебя и влюбляется, – решила тетя. – А твоя задача на завтрашнем балу – привлечь к себе его внимание.

– Вот, – уверенно сказала я. – А значит, ничего не получится. Я не намерена привлекать к себе внимание, да и не умею этого делать.

– А любимая прическа твоей мамы? – вкрадчиво спросила тетя.

– При чем здесь мамины прически?

– Да, хороша Эрна, спихнула воспитание девочки на дедушку и успокоилась, – возмутилась папина сестра.

– Тетя Эльза, вы неправы, – твердо ответил брат, – вы же знаете, как мама не хотела расставаться с Эрикой, но у нее не было выбора.

И это было так. Последнее место папиной службы, на котором он надолго задержался, губительно влияло на моих гувернанток – сменилось их за год восемь, причем две из них покинули нас не по собственной воле, а были украдены орками. После похищения второй папа твердо заявил, что не может рисковать мной, мол, я почти уже достигла брачного, по мнению степных жителей, возраста, а значит, в следующий раз вместо гувернантки могут похитить меня. Если уж взрослые, умные девушки ходят по таким местам, где их можно безнаказанно воровать, то чего ждать от девчонки, за которой и уследить-то нельзя? И отправили меня к дедушке, к его огромному счастью. Мама старалась навещать почаще, но без папы она приезжала очень ненадолго, а вдвоем они выбирались редко.