– Если хочешь, я приду сегодня вечером, и мы начнем.

– Приходи. Начнем.

Улыбка исчезла с лица Эрни. Он думал о том, девушка ли Салли Симмонс.

После школы Баттс пошел к Клер. Он бы совсем не прочь «начать» с Салли, но в последнее время все горячечные мечты Эрни сосредоточились на новой соседке. Конечно, неплохо бы получить их обеих сразу, как на той порнокассете, которую он позаимствовал в машине Лэса Глэдхилла, заехавшего к ним на бензоколонку.

Эрни остановился на дорожке, ведущей к дому Клер, и стал смотреть, как она работает в мастерской. Сегодня было жарко, и рыжая надела шорты и огромную футболку, которая то и дело соскальзывала у нее с одного плеча.

Что, если подойти сзади и сдернуть с нее эту хламиду? Прямо здесь, прямо сейчас – среди белого дня. Она обернется, увидит его, и зрачки расширятся от страха. Он завалит ее… Куда только тут можно завалить? Ну, куда-нибудь… Она станет отбиваться… А потом… Потом…

Скверно, конечно, что около рыжей все время крутится шериф Рафферти…

Эрни решил пока оставить свои думы и направился к мастерской.

Поглощенная работой, Клер не замечала присутствия своей будущей модели до тех пор, пока Баттс не подошел к ней почти вплотную. Только после этого она наконец увидела, что не одна, и улыбнулась.

– Привет!

Клер выпрямилась, и ее маленькая грудь натянула трикотаж футболки. Эрни представил себе, как сжимает ее, и руки у него стали влажными.

– Ты говорила, что я могу как-нибудь зайти после школы.

– Да, говорила, – она улыбнулась еще шире. – Я рада, что ты решил мне помочь. – В уме Клер уже переключалась с того плана, который наметила себе сегодня, на другой. – Слушай, у меня теперь есть удобные стулья. На кухне. Я их купила вместе с диваном, который ты тащил в дом, помнишь? Можешь принести один сюда? И захвати пепси, если хочешь.

– Ладно.

Когда Эрни вернулся в мастерскую, она уже расчистила место для новой работы.

– Ставь сюда и садись. – Клер слегка приглушила музыку, которая действительно была очень громкой. – Ты, может быть, захочешь время от времени передохнуть. Не стесняйся, говори мне сразу, когда устанешь. Поставь локоть на стол и сожми кулак, пожалуйста. Я собираюсь сделать несколько эскизов. – Она улыбнулась. – Ну, как дела в школе?

– Нормально.

– Занятия ведь скоро заканчиваются?

– Да.

«Немногословный мальчик…»

Она набрасывала эскиз в альбоме и думала, как бы сделать так, чтобы Эрни стал чувствовать себя более непринужденно.

– Ты увлекаешься каким-нибудь видом спорта?

– Нет.

– А девушка у тебя есть?

– Нет.

Взгляд Эрни скользнул вверх по ее ногам, но Клер этого не заметила.

– Вот как… Ну, еще успеешь. А чем занимаются твои родители?

Он по привычке скривился.

– Заправляют пиццерией.

– Ты не шутишь? – она даже перестала рисовать. – Я уже пробовала здешнюю пиццу. Потрясающе! Должна тебе сказать, что мне труднее всего было представить свою жизнь здесь без нью-йоркской пиццы, но оказалась, что тут она не хуже, чем в настоящей итальянской пиццерии.

Он пожал плечами, удивленный этой похвалой, столь искренней и дружелюбной.

– Да разве это так важно?

– Еще бы! Тебе легко говорить, когда ты можешь есть ее, когда хочешь и сколько хочешь! Разожми кулак и вытяни пальцы. – Она почему-то нахмурилась и стала снова рисовать. – А где вы жили раньше, до того, как переехали в Эммитсборо?

– В Нью-Джерси.

– Да? А почему решили уехать оттуда?

Взгляд парня стал жестким.

– Не знаю. Меня спросить забыли.

Клер сочувственно улыбнулась.

– Здесь не так уж плохо.

– Здесь нет никакой жизни. Люди сидят и смотрят, как растет трава. Ненавижу.