– Уже отвез начальницу домой?
– У нее ужин с каким-то инвестором. Садись в машину. – Костик хлопает ладонью по девственно чистой поверхности водительской двери.
– Тебе с немецким другом, вполне можно поучаствовать в выставке «Чей автомобиль ярче блестит».
Я подхожу к «Мерседесу» и создаю пальцем скрип на капоте, а затем, сажусь в салон и сразу же, снимаю туфли. Костя разглядывает мои босые ноги, и я вижу, как играют пальцы его правой руки на переключателе скоростей.
– Мы едем, или продолжим прожигать дыру на моих ступнях?
– Извиняюсь, – он откашливается. – Домой?
– Нет, отвези меня на набережную, оттуда я сама доберусь.
– Ритку хочешь проведать?
– Да, давно не виделись.
– Я бы ее еще полвека не видел.
По Косте, нельзя разобрать, что творится у него внутри. Обижен он на мою подругу? Возможно. Она, не отрицаю, поступила по-свински, обвинив его в пустом кошельке. А может быть, всему виной увольнение. Я соглашусь, что для здорового мужика, быть извозчиком состоятельных задниц, сродни оскорблению мужского достоинства. Только в Жемчуном, ты либо разнорабочий, либо завязан с чем-то незаконным. Весь город – туристический бизнес Широковой и конвейер дел для дяди Андрея.
***
Кафе «Райская ночь» (название, скажем многоговорящее), располагается в двух шагах от тира и совсем близко от моря. Я отправляю Костика восвояси и шагаю на голос Ритки. Она на сцене. Короткое, изумрудное платье с тонной пайеток, отчего-то напоминает лихие 90-е и эпоху Михаила Круга. По большей части из-за того, что контингент кафе, застревает в том времени. Я обхожу вытянутые ноги незнакомого парня, что присвистывает мне вслед и жалею, что не отказалась от пиджака Костика. Моя шифоновая блузка и юбка из искусственной кожи, привлекает много внимания. Ритка замечает меня и указывает на столик под бутафорской пальмой. Пока я иду, она допевает песню Любы Успенской и с бутылкой воды, плюхается на соседний стул.
– Не ожидала тебя здесь увидеть. Соскучилась?
– Тебе все это нравится? – кивком головы, намекаю на слушателей с пистолетами за поясом.
– Лучше чем быть проституткой у Магомеда.
Я усмехаюсь, а она щелкает пальцами и к нам подходит официант с меню. Сразу отказываюсь от еды и прошу лишь воду со льдом.
– Чопорная кукла.
– Надувная стерва. – отвечаю тем же и Ритка хохочет.
– Знаешь, – ее локти буравят столешницу из пластика. – Однажды, поймала себя на мысли, что завидую тебе по-черному. Приехала из деревни к богатенькому дяде. Тебе даже стараться не надо было. Просто бери, вот оно, лежит на блюдечке!
– Мои родители погибли, бабе Шуре далеко за семьдесят и ты говоришь, все с голубой каемочкой? Да я бы в жизни не покинула Олеговку, будь живы мать с отцом или…
– Ой, не гони. Таких дурочек, как ты полно на вокзалах. – Ритка поджигает сигарету и нажимает кнопочку на фильтре, чтоб ощутить аромат черники. Я морщусь, от сладкого дыма и буквально сияю от счастья, видя официанта с моей водой. На бортике красуется долька лайма. Мило.
– Спасибо, – благодарю молодого парня, что, похоже, впервые вкушает взрослой жизни. Подросток на летней подработке. – Больше не будем обо мне. Как ты? Забыла мой номер или зависть совсем съела тебя?
– Вся в работе. Паша в конец охренел! Хочет, чтобы я пела и в другом ресторане. В том, что отремонтировали недавно.
– «Жар-птица»? С ума сошла? Даже не вздумай!
– Да знаю я, знаю, что там за история. Но он предложил мне в два раза зарплату накинуть. А я мечтаю отдохнуть на Мальдивах.
– Сдались тебе эти острова.
– Конечно, ты же летала. Пару лет назад, верно? – взгляд Ритки сужается и фиксируется на моем лбу. Я мишень.