Настроение мое заметно поднимается с нулевой отметки. К тому же после обеда мне приходится торчать без дела, ожидая новых распоряжений, но судя по всему, последним моим заданием будет доставка Анастасии Дмитриевны обратно домой.

За время, проведенное на парковке офисного центра, я узнаю много нового о своей хозяйке, да и о тех, кого возят мои коллеги. Парни беспрестанно ржут над загонами своих работодателей.

– Слышали последним новости? – из «Ауди А8» появляется коренастый блондин. Солнцезащитные очки авиаторы смотрятся комично на его курносом лице. Но чуваку, кажется, что он нереально крут.

– Тебе не дала очередная красотка?

Хохот мужиков разносится над элитными тачками.

– Иди на хрен, Демидов! Тебе собственная жена уже три года не даёт!

Лысеющий мужчина, лет сорока пяти смачно матерится и направляется в сторону киоска с газетами и газировкой.

– Так что там за новости, Олежа?

– Вчера у «Жар-Птицы» размотали Клима Широкова. Красивое личико мажора в месиво. – С каким-то нездоровым удовольствием произносит модник в авиаторах.

Я внутренне напрягаюсь и прячу руки в карманы брюк. На моих костяшках багровеют ссадины, оставшиеся после встречи с челюстью обидчика Полинки.

– Брешешь, Одинцов! Никто в городе не тронет, этого прости Господи!

Седовласый мужчина сплевывает себе под ноги и подкуривает очередную сигарету.

– Говорят ребята не местные, залётные. Отметелили, как следует. Широков рвет и мечет. Все менты на ушах. А толку? Свидетелей нет. Камеры клуба засняли лишь капот «Лексуса» «золотого мальчика». А Ирка зла, как черт!

Я, уже не вслушиваясь в трёп мужиков, и возвращаюсь обратно в салон «Гелендвагена».

Твою мать! Так получается вчера я и Хорошилов сломали пару ребер сыну Широкова? И какого хрена я повелся на пьяные уговоры Ванька? Может потому что мы оба были в кондиции, и хотелось почесать кулаки? Лучше бы я завалился на веселе к соседке Дашке, и провел ночь, кончая на ее силиконовые сиськи, чем снова оказался на волоске от тюрьмы.

***

После того, как доставляю Анастасию Дмитриевну обратно в коттедж, возвращаюсь в свою квартиру. Как только открываются двери лифта, я вижу картинку, которая меня даже не удивляет: Даша и Ванёк мило общаются у моей двери. Блондинка снова надела свои самые короткие шорты, а Хорошилов, истекая слюной, выглядит как идиот, развлекая соседку тупыми шутками для одиннадцатиклассниц.

– Юра, привет! А Ваня мне помог поменять душевой шланг. – Объявляет Дарья, накручивая на палец прядь обеспеченных волос.

– Угу – бубню я. – В этом он мастер.

В прихожей скидываю туфли и, расстегивая на ходу ремень своих брюк, направляюсь в душ.

Когда появляюсь на кухне, Хорошилов настраивает на магнитофоне радиоволну. Думаю, Марина оставила этот старый магнитофон в память о своей юности. Сомневаюсь, что «кассетник» работал, как следует, но радиоприемник все еще выполняет свою функцию неплохо.

Когда звуки DFM заполняют небольшую кухню, Ванёк открывает холодильник, разглядывая его содержимое.

– Жрать хочется.

– Дашка тебя не накормила?

На мой вопрос друг начинает громко ржать, а после неожиданно замолкает.

– Ты непротив, если я ее того? – Хорошилов совершает бедрами не замысловатые движения.

– Главное, чтобы она была непротив. Можешь развлекаться.

– Видел бы ты, как она терлась вокруг меня, пока я орудовал разводным ключом.

Ванёк изображает, как Дашка прижималась к нему, имитируя их мимолетную близость на спинке стула.

– Что же ты сдержался и не оприходовал ее прямо там? – я достаю из морозилки пачку пельменей.

Хорошилов наполняет кастрюлю водой из-под крана и водружает ее на плиту.